- Амалия, - хрипел парень обескровленными губами. Серебро отбирало у него все силы, - я люблю тебя.
Вот так просто. Без всяких предисловий он признался мне в любви. Слёзы покатились пуще прежнего.
- Прости меня, - не понятно, за что он извинился, - скажи, если бы я выжил, ты дала бы мне шанс? Лишь шанс быть с тобой.
Карие глаза умоляюще смотрели, постепенно угасая.
Забыв про стеснение, я тоже обратилась и с силой поцеловала сухие губы парня. Всё, что угодно, только бы он жил. Иначе до конца своих дней буду обвинять себя в его гибели.
- Что здесь происходит? - недовольный возглас заставил меня оторваться от Волтера. На пороге стоял тот самый альфа, который в первую ночь доставил меня в дом директора. Лицо его было жестко и сурово, - на нас напали охотники, а вы тут оргию устроили.
Его глаза метали молнии.
- Нет, вы не так поняли, - захлёбывалась я слезами, прикрывая собственное тело руками, - Марк ранен. А я...
Но вместо слов из горла вырвались рваные всхлипы.
Альфа заглянул мне через плечо и увидел лужу крови. А потом и саму рану.
- Понятно, - он быстрым движением накинул свой плащ на меня, а затем выглянул на улицу, - сюда быстро! Ещё один раненный.
Ещё один... Сколько же их всего. И самое главное - кто? А вдруг Итан? Сердце испуганно сжалось.
В хижину вошли ещё двое. Они аккуратно взяли потерявшего сознание Марка за плечи и ноги и потащили на станцию. Я плелась следом, укутанная в чужой плащ, и молилась, чтобы ни один из братьев не погиб.
В деревне творилось что-то невразумительное. Из стороны в сторону бегали незнакомые люди. Одни в белых халатах оказывали помощь пострадавшим, другие в чёрных одеждах уносили трупы, а третьи - в серых плащах армии уводили не успевших сбежать охотников.
Марка занесли в ближайший дом, где размещался пункт раненных. Я протиснулась внутрь, чтобы посмотреть на Волтера, как наткнулась на черноволосую голову его брата. Итан с посеревшим лицом и плотно сжатыми губами склонился над рыжей волчицей, которая громко и надрывно дышала. Из её шеи торчала серебряная стрела. Лекари суетились, переговаривались. И всё-таки приняли решение не медлить. Самый старый из них быстрым движением достал стрелу, вызывая жуткий вой боли у раненной.
Я закрыла уши руками и пулей выскочила оттуда. Жалость к девушке сдавила грудь тесным обручем. Она же была не виновата в том, что Итан выбрал не меня. И зачем я так злилась на неё.
Я шла, не разбирая дороги, и чуть не наступила на чью-то руку.
- Бета, аккуратнее, - закричала на меня взволнованная женщина в чёрном костюме, - если она мертва, это не значит, что нужно по ней гулять как по проспекту.
Слёзы не давали разглядеть ту, про которую вела речь эта женщина. Я порывистым движением вытерла глаза и узнала в убитой профессора Блек. Она больше не улыбалась. Лишь задорные кудряшки продолжали резвиться на ветру. А рядом с ней лежали куратор Родриг, охотниковед Барелл и директор станции. Все со стрелами в груди. Охотники работали умело, даже не дали им времени на обращение.
Меня замутило. Не успела я и шагу сделать, как меня вырвало.
- Выпей успокоительного, - посоветовала женщина уже другим голосом, с сочувствием разглядывая моё вспотевшее лицо.
Я вяло отмахнулась и побрела к себе. Желая хоть на несколько минут спрятаться от творившегося кошмара, я завалилась на кровать и закрыла глаза, не заметив как глубокий сон накрыл меня с головой. Хотя дело было не только во сне. Стражники, заметив моё состояние, обратились к лекарям, и те вкололи огромную дозу успокоительного. Я проспала весь путь до Академии, очнувшись через сутки в медицинском корпусе. Хотелось пить, и добрая медсестра напоила меня небольшим количеством воды.
Утолив жажду, я откинулась обратно на подушку и задала тревожащий вопрос:
- Скажите, пожалуйста, есть ли погибшие среди моих одногруппников? - я перестала дышать в ожидании ответа.
Пожилая медсестра потупила взгляд и коротко кивнула. Меня будто ударили в солнечное сплетение. Весь воздух покинул лёгкие. И я с трудом заставила себя произнести одно слово: