Убив время, Ивард и Варлег стали собираться – пришла пора менять Язанну и Арквиста. Раглес вознамерился поспать четыре часа до дежурства, и Дэвид, которому предстояло составить Раглесу компанию в патруле, решил последовать его примеру. Укладываясь, он вдруг обнаружил, что потерял сийт-карту. Судорожные поиски, сопровождаемые выворачиванием карманов, ничего не дали. Сийт-карту можно было восстановить, но, прикинув, в какую сумму обойдется экспертиза того, что он – это действительно он, Дэвид тихо застонал.
В городах Хеллаэна почти не использовали золото для оплаты. Старые добрые золотые монеты, уже не раз обваливавшие экономику из-за того, что тот или иной Лорд выбрасывал на рынок слишком много золота, постепенно уступали место виртуальным денежным единицам – сийтам. Карта, сделанная из гибкого и легкого металла, на ощупь напоминавшего пластик, являлась терминалом, с помощью которого можно было входить в информационную банковскую сеть и перемещать виртуальные деньги со своего счета на чужой. Воспользоваться сийт-картой мог только ее владелец – при создании она сразу настраивалась на его гэемон. В принципе защиту можно взломать, а информационные и энергетические сигналы, излучаемые гэемоном, подделать, однако эта операция намного превосходила уровень квалификации не только Дэвида, но и его бывшего учителя, Лорда Лэйкила. В случае утери сийт-карты экспертным отделом полиции производились скрупулезные исследования гэемона, влетавшие растеряхе в кругленькую сумму.
Кусая губы и оглядывая спину бразгора, Дэвид пытался вспомнить, куда дел карту после игры. Результаты они записывали, а по окончании – проигравшие переводили на счет победителей недостающую сумму. Сийт-карты позволяли это делать в любом месте в пределах Хеллаэна и десятка ближайших миров. Конечный счет был таков: Ивард задолжал Раглесу пять сийтов, Варлег – тридцать Раглесу и четыре – Дэвиду. После того как деньги были переведены, Дэвид убрал карту в карман. Может быть, она выпала? Он начал осматривать тюки... Куда она могла запропаститься?
– Потерял что-то? – не открывая глаз, спросил Раглес.
– Ммм... да, – мрачно ответил Дэвид.
– Вот это? – Раглес продемонстрировал светло-коричневый прямоугольник с золотой полосой посередине. Дэвид взял карту. На ней стояло его имя и номер счета.
Оторвав от карты глаза, он увидел, что Раглес смотрит на него и улыбается. Вспомнилось, как черноусый молодец после игры дружески хлопнул его по плечу и со словами – «Новичок учится играть. Моя школа» – на секунду прижал к себе. Теперь стало ясно, как к нему попала сийт-карта.
– Зачем ты это сделал? – холодно спросил Дэвид. Раглес улыбнулся ещё шире.
– Будь внимательнее.
– Я не оценил этой шутки, – сказал Дэвид. Затем он лег и завернулся в плащ.
– Ловкость рук и никакого волшебства, – все ещё улыбаясь, произнес Раглес.
Дэвид не ответил, закрыл глаза и постарался заснуть.
Раглес долго смотрел в небо. Если бы Дэвид в эти минуты мог видеть его лицо, то поразился бы произошедшей в нем перемене – веселая улыбка превратилась в гримасу боли...
3
Спустя трое суток караван приблизился к мертвому городу, что был расположен в окруженной скалами долине. Город напоминал огромный колизей, разбитый на несколько основных ярусов – чем дальше от центра, тем выше. Ещё на подходе к руинам Мерклон кен Хезг отрядил Раглеса, Эйба и Иуалли проверить туннель. Они должны были добраться до выхода на другой стороне, убедиться, что поблизости нет кьютов, и вернуться обратно. Гулейбы, вопреки предупреждениям Раглеса, вели себя спокойно и быстро скрылись в глубине подземелья, но какая-то магия в этом месте явно присутствовала – в чем Дэвид убедился, вызвав Око непосредственно перед входом. Ничего яркого, никаких энергетических структур или заметных всплесков энергии. Фон в туннеле был чуть выше, чем в Пустошах, но ненамного. Происхождение аномалии могло быть вызвано десятком причин, из которых наиболее вероятными являлись две: природный Источник, расположенный в подземелье, и интерференция метамагических полей Хеллаэна и Нимриана.
Почти все – исключая патрульных – по очереди заходили в туннель, чтобы осмотреть его собственными глазами или с помощью магического восприятия. Проход как будто специально делался под бразгоров: достаточно велик, чтобы пропустить стотонную тушу, но недостаточно широк, чтобы позволить ей развернуться и двинуться в обратном направлении. Джейназу из Шегга это совсем не понравилось: если что-то вдруг пойдет не так, они не смогут вернуться. В сопровождении нескольких магов он лично проехал на гулейбе по туннелю около двадцати миль. Как и рассказывал Раглес, туннель был прямым и лишь слегка понижался по мере продвижения в глубь подземелья. Изредка попадались ответвления – как правило, меньшего диаметра, чем основной путь.
Прошло несколько часов. Длина туннеля не превышала двухсот пятидесяти миль – именно такова была ширина Тагитской гряды в этом районе. Двигаясь с максимальной скоростью, гулейбы Раглеса, Эйба и Иуалли могли одолеть дорогу туда и обратно за три-четыре часа, но никто не ждал их так рано. Гулейб способен обогнать гоночный автомобиль, но долго выдерживать такую скорость не в состоянии и поэтому на длинной дистанции теряет все свои преимущества.
Поскольку делать все равно было нечего, Дэвид решил потратить свободное время на осмотр города. Полуразрушенные здания выглядели по-своему красиво, хотя возводили их не люди. На стенах Дэвид обнаружил многочисленные изображения существ, отдаленно напоминающих кьютов – такие же вытянутые головы с козлиными рожками, такие же сгибающиеся назад ноги. «Возможно, – подумал землянин, – до того как Лорды Хеллаэна превратили этот мир в Дикие Пустоши, кыоты обладали разумом... А возможно и другое – те, разумные, полностью вымерли, а нынешние кьюты принадлежат к какому-то виду животных, лишь внешне похожих на былых хозяев этого мира. Вроде обезьян на Земле...»
Некоторые изображения отличались от других. Это были фантастические существа – кьюты с несколькими головами и многочисленными конечностями, вытянутые и толстые, как гусеницы. В рисунках на стенах они всегда занимали особенное место. «Наверное, божества из древнекьютской мифологии, – с грустью подумал Дэвид. – Забытые боги мертвого мира...»
Побродив по городу, он повернул к туннелю. Если разведчики не обнаружат ничего подозрительного, караван Джейназа воспользуется этой дорогой для того, чтобы преодолеть горы. Интересно, кто построил туннель?... И для чего?...
Эти вопросы волновали не только его одного. У входа в подземелье он обнаружил группу магов и купцов, оживленно дискутировавших на ту же тему. Заметив Дэвида, Ивард поманил его за собой в глубь туннеля.
– Я обнаружил одну любопытную штуку... – пробормотал старик. – У входа не так заметно. Пройдем ещё немного... Вот. Можно уже здесь.
Выбранного колдуном места свет, изливающийся со стороны входа, ещё достигал, но рассмотреть какие-либо детали, особенно под потолком, было уже невозможно. С ладони Иварда сорвался светящийся шар и быстро взлетел вверх вдоль правой стены. Остановившись примерно на середине пути между полом и потолком, шар увеличил интенсивность испускаемого света.
– Вон там... видишь?...
– Что именно? – спросил Дэвид, тщетно пытаясь углядеть что-нибудь необычное на высоте, где остановился светящийся шар.
– Стена, – объяснил Ивард. – Ее иначе обрабатывали.
Теперь увидел и Дэвид. Стена до середины, несмотря на обилие трещин и сколов, когда-то, несомненно, была ровной и гладкой. Верхняя часть туннеля выглядела иначе – казалось, от камня отщипывали кусочек за кусочком до тех пор, пока не добились желанной формы. Многочисленные полукруглые выступы и бороздки неведомые строители туннеля даже не попытались выровнять или сгладить. Дэвид заметил ещё кое-что: сами стены не были прямыми. В средней части – там, где проходил раздел между обработанным и необработанным камнем – они немного сужались, затем ненадолго снова расширялись и наконец плавно переходили в полукруглый свод.
– И что это значит? – спросил Дэвид.
– Когда-то он был в два раза меньше, – предположил Ивард. – Затем его кто-то расширил. Хотелось бы знать, кто и зачем...