Я ковырял чешуйку на пальце. Сколь себя помню, она всегда росла неправильно и мешала, загибаясь. И я всегда ее сковыривал, терпя боль. Да разве только она была неправильной. Но все это были вполне терпимые мелочи, кроме… Я чувствовал, что что-то пойдет не так. Не один цикл мучился сомнениями. И вот — в ответственный момент капюшон не раскрылся. Не раскрылся, морх бы его побрал! На нем мой знак рода. Он раскрывается во все ответственные моменты жизни нагов. От ухаживаний до приветствия повелителя. А у меня его все равно что нет! Я даже не ужик, я червяк. Без демонстрации знака рода не имею право присвататься к порядочной нагине для продолжения рода. Да и морх бы с ним! Но капюшон — это защита. Его мало что может пробить. В бою он щитом прикрывает нага. Без него я словно слабый человечишка. Голый и лысый. Лучше не жить вовсе, чем жить без капюшона. Ославить свой род прозвищем «Червяк» не позволю. Матушка права, нужно хвататься за любую возможность.
Глава 1
Присела, потирая ушибленные места и разглядывая непривычный пейзаж. Для себя решила, что стала той самой несчастной попаданкой в другой мир. Своим это незнакомое царство папоротников назвать было трудно. Истерику и страх отложила до момента, пока не выясню, где я и как вернуться домой. Тут оставаться точно не собиралась. Позавидовала попаданкам, прямиком попадающим в кровати к мужественным ректорам. А вот в лес… Уж, попала, так попала!
Хвоя эта длинная, не сосна и не лиственница. Мох еще. Лишайник, вроде. Ни тебе травы, ни земляники с черникой, ни цветочка завалящего. Бабочек не видно, или жуков всяких… Может тут с экологией проблемы? Радиация повышена… Вон и папоротники у них ростом с сосны.
Интересно где это я? Что-то не нравится мне это место от слова совсем.
Я прислушалась к шуму в лесной чаще. И даже ноги подтянула коленками к подбородку. Лес шумел, порыкивал, подвывал, скрывая неведомых тварей в своей чаще. Идти куда-то наобум было откровенно страшно. Вдруг забреду к воющим на все лады «милашкам» на обед. И окажется, что обед — это я. Поежившись от таких перспектив, уткнулась носом в коленки и, покачиваясь из стороны в сторону, решила подождать. Авось, как-то само рассосется или умное решение в голову придет.
Над головой тоненько зазвенело, и в ствол папоротника впилась стрела. Я отшатнулась, разглядывая извивающуюся сороконожку, пришпиленную металлическим наконечником.
Вот и аборигены пожаловали. Испугаться, как следует, я не успела.
Подтверждая мои мысли, из кустов, поднимая тучи спор в воздух, показался… ящер. Вернее его голова. Она смешно чихнула из-за попавших в нос пылинок, открыла клыкастую пасть и громко рявкнула, заявляя права на добычу. Лука и стрел у рептилии я не заметила, но когти на коротких ногах и клыки, торчащие из нижней челюсти наружу, меня впечатлили. Он смотрел кошачьими глазами как-то уж слишком понимающе. Выдвинувшись из-за дерева целиком, он нерешительно потоптался на месте и пошел к мне. Общий грозный вид портил толстоватый зад, которым он смешно повиливал при ходьбе. Шипастый хвост уныло волочился сзади, оставляя в хвоинках дорожку.
— Да бери ее. Мне не жалко, — сразу расставила все точки над i, чтобы у ящера ко мне не было претензий. — Это не моя добыча. И я такое не ем.
Я отодвинулась в сторону, давая проход к устало повисшей сороконожке, слабо шевелящей лапками. Ящер покосился на меня и обнюхал добычу. Вытянув лиловый язык, лизнул растекшуюся по членистому глянцевому тельцу кровь. Зажмурившись, довольно заурчал.
— Вкусно, да? — спросила у него. — Я бы тоже чего-нибудь съела. Как у вас тут насчет орехов и ягод? Кстати, меня Дана зовут.
Ящер что-то рыкнул. Представился, наверно, или послал… за орехами, продолжая облизывать сороконожку. Я отряхнула блузку, поправила юбку, разорвавшуюся по шву на бедре. Открыла уцелевшую чудом сумочку и поправила макияж.
— Извини, не расслышала твое имя, — решила попытать счастья с ящером. — А ты меня не отведешь к кому-нибудь, кто может мне объяснить все это.
Рептилия покосилась на меня. Я на всякий случай пригладила волосы и улыбнулась. Ящер что-то уркнул и вяло махнул хвостом в сторону, откуда появился.