Кода он исчез, ректор еще раз оглядел себя и взялся за ремень, расстегивая брюки.
— Что вы делаете, ректор Бриш? — недоуменно глядела на мужской стриптиз.
— Штаны снимаю, — он потянул за конец, звякая пряжкой.
— Зачем это? Я уже там все видела… и не раз, — отступила к стене, ведущей в приемную, следя за руками ректора. — Я, пожалуй, пойду. Вы тут сами как-нибудь, ректор. Дровишки поколите… или позвоните в колокола…
Он замер и повернулся ко мне.
— Какие колокола? Ты о чем, Дана?
— Мы не настолько близко знакомы, чтобы задавать мне подобные вопросы, — возмутилась я. — Я с вашей физиологией не знакома и знакомиться не собираюсь.
Строго посмотрела на него, отступая еще на пару шагов.
— Это не выносимо! Она издевается что ли? Угораздило же получить в истинную пару идиотку! За что мне это? — он рвано выдохнул. — Дана, не придумывай! Я переодеть брюки, хочу. Как ты сама заметила, они наизнанку.
— А как же фасон такой, — поддела его. — И чего это вы тут передо мной бельем светить вздумали? Можете думать, что хотите, но я девушка порядочная.
— Да потому что мы с тобой, порядочная девушка…
— Неправда! — не дала ему закончить, возмущаясь. — Ничего между нами не было! Все ваши грязные фантазии на мой счет!
Он глянул, как мне показалось, с надеждой, долго что-то искал в моем лице, не нашел и расстроенно отвернулся.
— Вот именно, что не было, — печально выдохнул Бриш, оставив штаны в покое. — Иди, Дана.
Я уже повернулась уйти, как вспомнила зачем мне букет лирэйников в руке. Повернулась к Бришу и уверенно предложила:
— Это вам, — протянула букет. — Подарите своей избраннице. Может проблема колоколов решиться.
Глава 41.2
— Точно издеваешься, — Бриш печально улыбнулся. — Букет оставь себе. Считай, что он попал по назначению.
Это что какой-то новый способ подкатить? А ректор хорош! Всех земных мужиков переплюнул! Послать меня за букетом, который мне же вручил! И кто из нас издевается?
— Это вы сейчас на что намекаете, ректор?
— Я не намекаю, я говорю прямо. Ты моя истинная пара, — он тяжело вздыхает и ждет моей реакции. — Единственная и других не нужно.
— Во-первых, свою пару в ядовитые болота не посылают. Во-вторых, я спокойно целуюсь с…
Заметив промелькнувшее выражение на лице ректора осеклась. Про поцелуи с эльфом лучше промолчать. Дракона в ярости я видела, ревнивого даже представлять не хочу. Мне и так здесь хватает стресса.
— Ложные пары тоже бывают? — пытаюсь перевести разговор и начинаю нести бред. — Это как ложная ветрянка или ложный круп?
Дракон меняет выражение лица с гневного на озадаченное, переводя с земного на понятный язык.
— Нет, к погоде это не имеет отношения. С крупом не понял. Задница или есть, или нет. Ее не пристегнешь, — не понял моих вопросов ректор.
— Это у вас не пристегнешь, а у нас на Земле и пристегнут, и пришьют… и из мальчика сделают девочку и наоборот…
Бриш немного ошарашенно слушал мои откровения. Кошачьи зрачки вытянулись в тонкие иголки.
— А Земля точно не сумасшедший дом какой-нибудь другой планеты? — выдал ректор.
— С чего такие выводы? Я же вполне нормальная, — обиделась за своих.
На Земле, конечно, не все гладко. Люди те еще затейники и в хорошем, и в плохом смысле. Но где все идеально?
— Нормальная, а за трипадрючиса замуж собралась. Это при живом-то истинном, — с укором произнес ректор.
— Это только ваши слова. Доказательств нет. Я к вам ничего такого не чувствую, — категорически отказалась от всяческих притязаний ректора на мою персону.
— А нетакого чувствуешь? — оживился Бриш. Драконьи глаза блеснули надеждой и предвкушением. — Я не консерватор, если что.
— Жаль, — вздохнула, что ректор такой не хозяйственный, заготовки на зиму не делает. — Огурцы в асах не растут, только на островах. Но грибов полно и мясо бегает. Тушеночки домашней наделать можно, — я домашнюю тушенку люблю.
— Тушенку… Это как? — озадаченно глянул на меня ректор.
Вот бедняга, даже не знает, как мясо впрок заготовить. Надо рецептик бабушкин подкинуть. Пусть домашних побалует.
— Берешь понравившуюся часть туши… — я сжала кулак, чтобы нагляднее получилось. Дракон довольно ухмыльнулся, — … и отбиваешь, — улыбка погасла, у Бриша нервно дернулся глаза, — можно молотком, — ректор вздрогнул и попятился от меня на шаг. — Хорошо отбиваешь, чтобы волокна мягкими стали.