Слишком живое воображение тут же нарисовало все, чем могут заниматься с женским телом два здоровенных мужика.
Надругаться надо мной самыми извращенными способами! Ах вы морды чешуйчатые! Я вам за такое…!
Ярость распирала меня. Внутри тела зарождалась сила, готовая выплеснуться наружу вспышкой сверхновой. Я не сдерживала себя, не мешая процессу внутри.
Сейчас, сейчас… я вам ваши фитили-то подпалю…
Каждая клеточка моего эфемерного тела дрожала, готовая взорваться, выпуская всю энергию наружу. А вам ректор мой особый привет… Едва я это подумала, как миллионы километров крохотных клеточных мембран лопнули одновременно, выпуская магическую силу. Яркая нестерпимо-белая вспышка опалила роговицы и мое сознание отключилось.
Очнулась от пронизывающего спину и ягодицы холода. Открыла глаза, проморгалась, фокусируя зрение, и едва не зарычала от злости. Возле меня присел на корточки здоровенный мужик. Меднокожий и совершенно голый. Во всей своей неприкрытой красе.
Да что это за люди такие — эти нелюди?! Я их тут спасаю, рискую жизнью, а они над беззащитным телом глумятся! Что за мир такой одичалый?! Нельзя тело на пять минут без присмотра оставить, сразу на тебя голый мужик найдется.
— Так и знала, глумятся паразиты! Ну, сейчас я вам глумилки поотрываю! — нехорошо ухмыльнулась и тело, еще секунду назад нависавшее надо мной, исчезло, позорно сбежав.
Поднявшись на локтях, огляделась и нервно сглотнула. Я оказалась на вершине горы. Очень высоко, где выпавший снег не тает даже летом.
Я где сейчас? Из академического курса я помнила, что гор на Лурании нет. Может я не на Лурании?
Но надеждам не суждено было сбыться. Надо мной все тоже розоватое небо. С легкими жемчужными цепочками облаков.
— Ты что натворила, малахольная? Где асы? Где заврусы? — послышался до боли знакомый голос Арвена.
Надо мной теперь нависал эльф. От холода он посинел, а уши покраснели. Жуть реальная. Я хихикнула, глядя на то, как он поджимает фиолетовые губы.
— Здесь вам не равнина здесь климат иной и сходят лавины одна за одной… — пропела я, стараясь разрядить обстановку и убраться подальше от разъяренного ушастого. — Кстати о лавинах… Где Птерик? Он нас сейчас отсюда быстро снимет, — я огляделась по сторонам и, заметив знакомую высоченную фигуру краснокожего индейца, мнущегося за камнями, замерла с открытым ртом:
— Это кто? Кто индейца заказывал? Почему он голый? Вы чем тут без меня занимались? Где ректор?
— Нет, мы, к счастью, еще в Лурании, — ответил ректор, появившийся с другой стороны, угрюмо разглядывая краснокожего. — А это и есть твой Птерик.
Кто? Как Чингачгук может быть Птерей? Мозги им отморозило?
— Птеря, это ты? — повернулась и сделала несколько неуверенных шагов в сторону желтоглазого мужчины. — Ты теперь мужик? И какой мужик! — я оглядела его… комплектующие, впечатлилась:- И что это все мне?
— Дана, мать твою, ты промотала эволюцию на Лурании на миллионы циклов вперед, — зло выдохнул эльф, отвлекая меня от интересного занятия. — Как ты могла? Я же говорил, что в лабиринте нужно оставаться расслабленной и выключить эмоции.
— Неправда! Ничего я не делала! — открестилась я от звания бога. Я же самая скромная тут. — С вами-то ничего не произошло. Ни с тобой, ни с Бришем.