— Но как же Кларисса де Тиан? Разве не она была на церемонии? А я думала...
Раздался оглушительный грохот; я резко повернула голову, чтобы встретиться взглядами с ледяными голубыми глазами. Учебники валялись у ног девушки, она смотрела на меня с такой ненавистью!
Это она должна была стать невестой Ариана. Так получилось, что я заняла ее тело...
Я украла у нее помолвку и Ариана. Я украла ее судьбу, хоть и не желала этого.
— Кларисса, — раздался взволнованный голос женщины-профессора. Девушка оттолкнула ее, скинув с плеч теплую накидку и, отвернувшись, двинулась к дверям.
Я почувствовала ее боль. Стиснула кулаки и, вскочив, окликнула.
— Постой!
Ее спина напряглась, когда она взялась за ручку, но она так и не обернулась.
— Не смей со мной говорить, — процедила она, прежде чем шепнуть открывающее заклятие и хлопнуть дверью.
Я уронила руку и оглянулась. На меня по-прежнему смотрели. Кто с интересом и надеждой... а кто с ревностью и завистью. За короткие мгновения я успела обрести статус — и врагов в стенах Академии.
Мне тут будет очень, очень весело… я с тоской взглянула на разбитое окно, в которое со свистом задувал ветер. Еще можно выброситься или момент упущен?..
В кабинете директора мне не приходилось бывать ни в одном из невольных воплощений. Начиная с момента прибытия в этот мир, меня швыряло из тела в тело, снова и снова. Я оказывалась в телах разных девушек, занимая их на пару-тройку недель, но ни одну из них не вызывали в этот кабинет.
Так что я пользовалась моментом, потому что здесь было, на что посмотреть. Часы со сложным механизмом-скелетоном мерно отсчитывали время, витражный рисунок, как и прочие в академии, постоянно менялся: русалка на нем расчесывала волосы и моргала. Вздохнув, я открыла книжечку с золотым узором глаза Триединого, местного бога, и с тоской подумала, что еще пару месяцев назад планировала поступить совсем в другой вуз.
— Амирелла де Руэлл, — прочитала я имя на студенческом. Хотя в этом мире он назывался «учебная роспись». Осталось понять, на какой факультет меня зачислят.
Опустив руку, я сощурилась, вглядываясь в небо. Интересно, что сейчас делает мама? Испекла ли она блинчики, как всегда делала в начале недели, отругала ли брата, что тот ночью нашел конфеты?
И где Ариан? В порядке ли он? Я поймала себя на том, что мысленно постоянно возвращаюсь к нему. Шайн не появился ни в аудитории приемного экзамена, ни после... Он остался с той женщиной, что пыталась меня убить, а вдруг?..
— Мор-р-р... — заворчало снизу, выдергивая меня из задумчивости. Я замерла, вжав голову в плечи, когда раздался жуткий треск...
«Вжи-и-и!!!»… Пронеслось ураганом по комнате, а потом что-то треснуло, грохнуло, и я с визгом ухнула вниз! Вокруг разлетелись щепки, деревяшки и пружины. Я по инерции схватилась за стол и взвизгнула еще разочек, когда его постигла незавидная судьба кресла.
В грохоте, пылище и щепках я бухнулась на пятую точку, слегка ошарашенная таким поворотом!
— Мр-р мор мор... — довольно вынырнула мордочка из-за уцелевшей ножки стола.
— Мо-о-ортт!.. — прошипела я не хуже кота. Мой фамильяр щелкнул острыми зубищами, обгрызая бесценный студенческий — по которому меня, кстати говоря, кормить будут! — и ехидно захихикал, как умеют, похоже, только тролльские коты.
Зарычав, я дернулась вперед, в попытке схватить кота, пока он не обеспечил мне диету на одной воде. Распластавшись на полу, нырнула рукой под шкаф, остервенело дергая за край удравшего студенческого, пока, наконец, не отвоевала его в жестокой схватке. Фыркнув, кот с хлопком исчез, а я перевела дыхание и поставила ладонь на пол, чтобы подняться...
— Как занятно, — прозвучал холодный голос, когда я нащупала нечто гладкое и кожаное, будто чей-то ботинок...
Вздрогнув, я подняла голову...
Чтобы встретиться взглядами с холодными пронзительными глазами. Целую секунду я смотрела на него, чувствуя, как мой пульс убыстряется. На его вечно бесстрастное лицо, на котором постепенно проявлялось узнавание, на линию губ, темные волосы и черную форму профессора.
Все в нем казалось безупречным и внушало безотчетную тревогу. В моих ушах будто снова засвистел ветер, а плечо пронзило болью, как если бы меня толкнули вниз и треск мостовых перил, ломающих под моим весом, разрезал воздух. Воспоминания обрушились на меня, погребая под собой; выдохнув, я вскочила, в порыве убежать от него, скрыться!