— На самом же деле все не так было, — послышалось со стороны.
— Да какая разница? — одернули говорившего. — История-то красивая!
Я наблюдала за тем, как актер в светлом парике и съехавшей набок короне кивает, выслушивая просьбу простого парня, а после приказывает созвать совет лордов.
— Так почему ты такая грустная? — сын сапожника вновь наклонился к моему уху.
— Можно я сначала досмотрю представление? — вздернув одну бровь, слишком резко поинтересовалась я у друга.
— Да… Прости, — он опустил взгляд и даже на шаг отступил.
А мне неожиданно стало совестно. Все же Джейми не со зла, он переживает за меня, по-настоящему. Надо будет ему на обратном пути сахарных орешков купить в качестве извинения. Он с ума по этой сладости сходит. А мне нужно учиться не перегибать палку…
— Прости, — не выдержав мук совести, через мгновение протянула я и дернула друга за рукав.
— Да ничего, — он улыбнулся. — Явно есть причины. Чуть позже поговорим.
«Позже» наступило буквально через двадцать минут. Я досмотрела выступление, в котором юноша, влюбившийся в чародейку, вначале обивал пороги ордена Магии, затем вновь попал на аудиенцию к королю.
Закончилась история почти так, как было на самом деле. Закон Сигизмунда Первого о притеснении и заключении стихийных чародеек был отменен. Влюбленные воссоединились, а им на головы сыпались магические лепестки роз, тая на волосах, как снег.
Толпа взорвалась овациями и криками:
— Красивая сказка!
— Спасибо!
— Сцену на бис!
— Красиво!
Похлопав в ладоши с остальными несколько секунд, я схватила за руку Джейми и потянула к лавке со сладостями. Парень не сильно-то и упирался. А когда я ему в руки впихнула мешочек с орешками, так и вовсе разулыбался.
— Фрея, ты просто чудо! — друг сграбастал меня в объятия и прижал к своей груди. — Спасибо!
— Считай это моим извинением, — глухо пробормотала я. — Ой, пусти! Воздуха!
Джейми разжал объятия и отступил.
— Прости, — смутился друг. — Не рассчитал сил.
— Ничего. Ты не сильно спешишь? — невпопад спросила я у него.
— Отец отпустил на ярмарку дотемна. Завтра я его подменю, пусть отдохнет.
— Тогда… Не смог бы ты побыть со мной до вечера? — неуверенно спросила я.
Друг та-а-ак на меня посмотрел, что на мгновение снова стало совестно:
— Фрея, ну что за глупости! Конечно, могу. Рассказывай.
Вздохнув, я опустилась на ближайшую лавочку, бросила взгляд на несколько ярмарочных ларьков, стоящих поодаль, и коротко пересказала события сегодняшнего утра.
— Не может быть, — Джейми выглядел как заклинанием прибитый, сел рядом и пододвинул ко мне мешочек с орешками. — И что делать?
— Как видишь, от меня тут уже ничего не зависит, — вздохнула я, запуская руку в мешочек. — Можно, конечно, попробовать сбежать… Да толку? Куда я подамся? Нет, образование у меня хорошее, пусть и неполное. Могу в гувернантки или няни. Но я же род без разрешения главы не покину. Сама ритуал не проведу. Вот в чем проблема! А если останусь Фреей Игрис, то меня найдут и силой вернут.
— М-да, ситуация, — безрадостно протянул друг. — Я даже не знаю, что посоветовать. Но если решишься бежать, я помогу с повозкой и провизией на первое время.
— Я запомню это, Джейми, — улыбнулась я. — Посмотрю на этого графа. И если уж он ни в какие рамки, то придется что-то делать.
— Прорвемся, — он шутливо ткнул меня кулаком в плечо. — И не через такое проходили!
— И то верно, — кивнула я, прикрывая глаза.
С Джейми мы познакомились очень давно. Я была довольно шебутным ребенком, не слушалась нянь, сбегала. В один из таких побегов я чуть не попала под копыта лошади, запряженной в экипаж. Меня выдернул в сторону мальчишка и злобно отчитал.
Я не привыкла к такому тону в общении, все же нянюшки получали оплату золотом и старались находить компромисс. А тут какой-то мальчишка, старше меня всего на два года! Да еще и синяк на руке оставил!
Если бы не его отец, выглянувший из лавки, мы бы там и подрались. Я бы даже не побоялась испортить любимое платье.
Как именно мы подружились после этого, даже не скажу. Просто мальчик на следующий день пришел к поместью просить у меня прощения за грубость. А потом опять пришел утром. И через день тоже ждал у ворот.
Мама была не очень рада такой необычной дружбе, но старалась закрывать на все глаза. Глава рода узнал же об этом только спустя год. Ох и выслушала я тогда от него…