Вот тут я пожалела собственное родное тельце и решила: что бы то ни было, надо отправить ведьму восвояси, от греха подальше, пока не придумала еще что-нибудь более извращенное. И эмпата отослать, а то больно прозорливый в своих гастрономических изысканиях. И Эриса найти, а то как претендовать на статус жениха Мари – так он первый, а как беда – поминай как звали. Где его носит? Сказал же до этого: я рядом, зови, если что. Так вот «Что» уже случилось. Где, спрашивается, защитник?
- Зак у гномов, - зачем-то сказала я чучелу, которого видела последним оплотом нормальности в этой странной ситуации. На что пугало важно кивнул, абсолютно разделяя мою точку зрения. И на том спасибо! Надо будет не забыть отметить его первое слово, сказанное недвано, дабы говорил побольше.
- Бабах! – дверь ударилась о стену и отлетела назад, закрывая стоящего в дверном проеме Эриса Драгоса. На лбу алой потрескавшейся кровью была начерчена руна забвения – это всплыло в мозгу Мари и моем само собой, будто непоколебимая истина. Ого, оказывается, иметь знания опытной ведьмы очень даже выгодно! И как же не повезло призраку со мной – в моих недрах серого вещества ни одного знания руны, ни единого заклятия – чистый лист. Пусть кушает, не обляпается.
Бабах! Ударилась дверь об стену второй раз, но сейчас дракон был более предусмотрительным - выставил руку вперед и не дал закрыться деревяшке.
Воинственный слиток, судя по всему, заключил с драконом союз и приступил к наступлению – бросился со всех своих бесценных ног к эмпату в пылу атаки, с золотой шпажкой наголо. И, как и следовало ожидать, потерпел сокрушительное поражение: в бесцельных попытках затыкать до смерти ногу, был отброшен пинком в дальний угол, из которого еще долго не мог выбраться.
Зато Эрис обещал быть в расправе гораздо успешнее. Так сказать, раздраконенный призрачной ведьмой и, наконец, скинувший сковывающее заклинание, он готов был рвать и метать, но мишень, как таковая, оставалась одна – Тео Гун. Драгос не знал подробностей предыстории, явно оценивая все с истинно мужской точки зрения, впопыхах: одна дева повержена (это Дженни), а вторая вот-вот попадет под удар (а это уже про меня). И, как истинный герой, решил вывести недруга из строя.
- Все не так, как ты думаешь, Эрис! – я вклинилась на пути его движения к убийству.
Драгос остановился, посмотрел на меня с видом «Что, серьезно?!» и спросил:
- Слишком заезженная фраза, не находишь, душа моя? – Эрис хищно втянул воздух через нос, грудная клетка раздалась вширь в размерах. – Я разберусь с незваными гостями, а потом мы поговорим…
- Эрис… - я одернула его за руку, когда он приблизился к стоявшему словно истукан Тео Гуну.
- Подожди, родная, мне нужна всего минутка и тут будет покой.
- Эрис!
- Минутка!
- Эрис!
- Мари!
- Я не Мари, Эрис, мать моя тигрица!
Пауза. Долгая, тягучая, словно растопленная смола, липкая. Скажи слово – и увязнешь так, что не выберешься. Оттого и остается, что просто смотреть и ждать. Чего? Реакции или вопроса, чего же еще!
Зато сразу стало легче на душе! Эта давящая каменным прессом тяжесть испарилась в мгновение ока, стало свободней дышать. Тугой корсет вины разошелся по швам, нитки лжи посыпались на пол. Да и не было смысла дальше разыгрывать этот фарс, если главная вражина не поверила в представление и четко нацелилась меня убить.
- Мари, что за околесицу ты несешь? - Эрис упорно не хотел верить собственным ушам. Хмурился, жмурился, делала все, что угодно, лишь бы не слышать правду. – Ты просто не помнишь, в этом нет ничего страшного. Мы пройдем этот путь вместе, ты все вспомнишь…
- Нечего вспоминать! – чересчур громко крикнула я, и, заметив тень непонимания со стороны Драгоса, сбавила тон, слегка стушевавшись: - Прости, я понимаю, как тебе больно, но я не твоя Мари. Я… Дженни…
Щека Эриса дернулась, а эмпат показательно хмыкнул, заведя глаза к потолку. Что-то в выражении лица дракона дало мне уверенность, что я все правильно сделала: Эрис на необъяснимом уровне, похоже, тоже чувствовал неладное, но упорно игнорировал тревожные звоночки. Пусть ему будет больно сейчас, но эта необходимая и неизбежная боль. Нельзя оттягивать, если ведьма все и так знает – обмануть ее не удалось.
Эрис заново осмотрел комнату, внимательно пробежался взглядом по всем деталям разыгравшейся недавно сцены и ее последствиям, задержал взгляд на мирно сопящей «Дженни». Потер лоб, будто у него резко началась ужасная мигрень, а потом внимательно посмотрел на ладонь. Отпавшие от нарисованной руны частички засохшей крови остались на ладони, и дракон уже совсем другим взглядом посмотрел на спящую на полу девушку. Золотые перчатки на руках ведьмы в кои-то веки молчали – умные, не хотят попасть под горячую руку. Чучело на кровати озабоченно завозилось, эмпат вытянулся в тугую струну. Драгос подошел к кровати и поднял что-то с пола. Сверкнуло фиолетовым отливом заговоренное острие магического кинжала. Узнавание четко отразилось на лице куратора, после чего он дернулся всем телом, будто его поразила молния.