— Я надеюсь, Дон Мигель был прав, и солдаты не сойдут с дороги.
— Будем их приветствовать?
Они почти наполовину спустились с холма, когда Грейс вдруг остановилась:
— Пол? Ты думаешь, глядя на меня, люди не смогут догадаться..? Ты думаешь, это не видно..?
Форман обнял Грейс за плечи и рассмеялся, увлекая ее дальше, к деревне.
— Пол, мне кажется, я очень счастлива.
— Звучит не очень решительно.
— Это… ну, когда мы занимались любовью… это было так…
— Естественно.
— Пол?
— Да.
— А мы не сможем сделать это еще раз, вскоре?
Форман все еще смеялся, когда солдаты въехали в деревню. Он поднял руку, приветствуя Тео Гэвина, который осадил своего пятнистого скакуна и уставился на Формана и Грейс.
— Что ты здесь делаешь, Форман?
— Кому-то ведь надо вас встречать, вот я и выступаю в роли доброго соседа.
В разговор вступил армейский майор; его английский язык был безупречен.
— Сеньор, где Чинчауа? Кто эта женщина? Это что, какая-то шутка? — Солдаты позади него сильно нервничали, вглядываясь в высокие горные вершины, и беспрестанно теребили свои ружья.
— Ах, да, — ответил Форман, — Чинчауа. Они прислали свои извинения, но ранее назначенная встреча…
Офицер быстро отдал приказ, и с десяток всадников сорвались с места и поскакали к дальнему концу поселка. Там они спешились, взяли ружья наизготовку и стали обходить деревню, утомительно и нудно обследуя каждую хижину. Вторая команда майора рассыпала по флангам часовых.
— Племени Чинчауа доверять нельзя, — объявил майор.
— Те же самые слова они сказали о вас, — вставил Форман.
— Ты сказал им! — обвинил Тео Формана.
— Выдайте этому человеку золотую звезду. Да, правда, сказал. Кроме того, я осведомился у них, не они ли украли нашу даму ценой в один миллион песо. Они ее не крали.
— И ты им поверил?
— Поверил. Так что почему бы тебе и твоему ударному отряду не отвалить восвояси. Грейс и я посторожим деревню.
Тео оглядел скалистый ландшафт.
— Я намерен найти Саманту и наказать преступников, которые это сделали. Можешь положиться на мои слова.
— Отлично сказано, смельчак. Выполни свое обещание, и тебе даже может позвонить сам Президент, как он обычно звонит футбольным тренерам победивших команд.
— Мне кажется, ты просто не осознаешь серьезность ситуации, Форман, — ответил Тео. Он развернул своего коня. — Мы попусту теряем время, майор. Поехали дальше.
Майор осторожно заговорил:
— Куда бы вы хотели направиться, сеньор Гэвин?
— Вверх, в горы, естественно. Давайте спустим Чинчауа вниз, тогда мы выбьем из них правду.
— Я бы не стал этого предлагать, — заметил Форман.
— Не лезь в это дело! — оборвал его Тео. — Это работа для мужчин, которые не боятся битвы.
— И смерти, — добавил Форман.
— Майор! — взревел Тео.
— Сеньор, — начал офицер с усталой терпеливостью. — Там наверху есть только козлиные тропы, да и то не везде. Мы наверняка заблудимся в горах, тем более что скоро стемнеет. Логика вынуждает меня особо подчеркнуть то обстоятельство, что Чинчауа знают эти места, а мы нет. Кроме того, в этот самый момент они, вероятно, наблюдают за нами, а мы не знаем, где они сейчас прячутся…
— Браво, майор! — воскликнул Форман.
Тео бросил на него быстрый взгляд.
— Мы все равно сможем найти их.
Майор поднял брови.
— Подобное везение обернется для нас смертью. Будет настоящее кровавое побоище. Мой долг перед своими людьми и их семьями вынуждает меня сделать следующее предложение. Мы возвращаемся в Акапулько. Там мы достанем свежих лошадей и утолим жажду. И кто знает, возможно, что от похитителей поступят какие-нибудь дополнительные известия и будет необходимо внести изменения в наш план. Кроме того, этот господин говорит, что Чинчауа не крали мисс Мур, и в настоящий момент у меня нет никаких оснований сомневаться в его словах. Muchachos[153]! — воскликнул майор, обращаясь к своим солдатам. — Мы возвращаемся. — Военные радостно зашумели и быстро образовали походный строй в две колонны, спиной к деревне. Тео, держась очень ровно в седле, поспешил к голове отряда и повел его обратно. Солдаты уходили из гор.
Менее чем через час люди Чинчауа вернулись в свою деревню. Сначала стали приходить женщины, дети и старики, а потом и вооруженные мужчины, держа свое оружие с легкостью и непринужденностью людей, для которых ружья являлись естественным продолжением их тел. Дон Мигель и старейшины появились последними. Грейс и Форман пошли им навстречу. В голубом свете ранних сумерек лицо Дон Мигеля не выражало абсолютно ничего.