Голос звал ее откуда-то далеко, но она слишком устала, чтобы слушать, слишком устала, чтобы отвечать, и просто уплыла в небытие.
Глава 44
— Сплела она ему шапку из мелодий…
Алекс застонала от непрерываемого гула в своей голове.
— Он спросил ее, как ему быть…
Она пока была не готова проснуться. Тело, казалось, было налито свинцом. Она мертва?
— Знай она, как нужно петь, носил бы он ее с усмешкой…
Ее веки затрепетали, когда сквозь тьму стал прорезаться свет. Она знала эту песню. Она слышала ее раньше.
— Но предпочтение он отдал пародии…
— Дарриус? Это ты? — прохрипела она.
— Осторожнее-осторожнее, вот, — сказал ей успокаивающий голос, и она почувствовала, как что-то прижалось к ее губам. — Пей, Алекс. Это поможет.
Слишком потерянная, чтобы возражать, она сглотнула, когда в ее рот кто-то залил прохладную жидкость. Первый глоток отозвался болью, но с каждым последующим становилось все легче. Жажда так измучила ее, что она продолжала бы пить вечность, если бы человек не забрал у нее жидкость.
— Алекс, сможешь открыть глаза?
Ее веки вновь затрепетали, и она осторожно разлепила их, быстро мигая, пока мир вокруг не приобрел четкие очертания.
— Рад видеть, что ты к нам вернулась, — сказал Флетчер, улыбаясь ей.
Алекс предприняла попытку сесть, но он выставил руку вперед, помешав ей.
— Погоди еще немного, — объяснил он. — Твое тело еще восстанавливается.
— Что произошло? — растеряно спросила Алекс.
— Что ты помнишь? — спросил он, вглядываясь ей в глаза.
Пикник с друзьями. Сон в картине. Блокировка. Тьма. Эйвен.
Эйвен…
Воспоминания пронеслись в голове Алекс со скоростью быстрой перемотки, вышибая воздух из ее легких.
— Все, — прошептала она, — я помню все.
— Ты знаешь, как сюда попала? — спросил он.
— Да… Нет… Вроде как, — неуверенно ответила она, — по-моему, я была… ранена, но не могу вспомнить, что было после этого.
Кто-то слегка хихикнул, и Алекс поняла, что она и Флетчер не одни в комнате. Она пыталась заглянуть за его спину, но так и не увидела, кто там был.
— Интересный подбор слов, — пробормотал Флетчер, — однако, мне кажется, что «удар кинжалом» — более точный термин. Лезвие прошло сзади прямо через грудную клетку и пробило правое легкое. Вы были на волоске, юная леди. Я из-за тебя чуть не получил сердечный приступ.
Алекс вздрогнула при воспоминании о лезвии, разрезающем ее плоть.
— Прекрасно, — ответила она. — Меня прирезали. Но как я сюда попала?
Тогда появился Дарриус, его серебряные глаза сверкали даже при слабом освещении больничного крыла.
— Думаю, что могу ответить на этот вопрос.
— Дарриус! — всхлипнула она, при виде его. — Так и думала, что слышу твою странную песню!
— Странную? — сконфузился он. — Это классика фолка, да будет тебе известно. Чрезвычайно популярная.
— Ну, раз ты так говоришь, — согласилась она, разделив улыбку с Флетчером, который осматривал ее.
Дарриус проигнорировал ее комментарий и пододвинул свой стул ближе к ее кровати:
— Я поговорил с твоей соседкой по комнате, но у меня еще остались некоторые вопросы, касающиеся событий субботнего вечера. Не могла бы ты поведать свою версию произошедшего, чтобы прояснить мое понимание ситуации?
Алекс нахмурилась, пытаясь осознать то, что он сказал. Единственное, что по-настоящему зацепило ее слух, это слова «субботний вечер», а не «вчерашний вечер».
— Как давно я тут? — спросила она.
Дарриус и Флетчер обменялись взглядами, прежде чем доктор повернулся к ней:
— Сейчас вторник. Ты была без сознания три дня.
Алекс уставился на него. Три дня?
Она попыталась переварить это и повернулась, чтобы ответить Дарриусу.
— Ну, думаю, все началось, когда я получила травму на экзамене по борьбе. Или, может быть, даже раньше, когда я услышала разговор Джарвиса, Мэгги и библиотекаря…
Она начала с самого начала, стараясь ничего не упустить. Дарриус молчал на протяжении всей истории, вздрогнув только тогда, когда она упомянула о том, как Эйвен соединил их окровавленные руки, и что она на некоторое время стала его марионеткой. Когда Алекс закончила говорить, он осторожно потянулся к ее левой руке и повернул ладонь вверх. Она не была уверена, что он пытался увидеть, и через мгновение его взгляд вернулся к ее лицу. Мужчина смотрел на нее целую минуту, прежде чем отпустить руку.
— Невероятно… — прошептал он.
Алекс была слишком занята, рассматривая свою руку, чтобы поставить под сомнение его утверждение. Теперь ее ладонь была чиста от их смешавшейся крови, но остался тонкий шрам, слабо светящийся серебряным блеском, очень похожим на цвет неестественной крови Эйвена.