Джордан отправил Алекс и Биару извиняющийся взгляд, пообещав скоро вернуться.
— Они… — Алекс не могла подобрать подходящего слова, которое можно было бы сказать публично.
К счастью, Биар понял слова, которые она не могла произнести:
— М-да, я знаю.
Они смотрели, как их друга провели через все помещение к очередной группе высокомерных аристократов. Внешне он прекрасно вписывался в их круг, но было что-то в его позе, так и кричавшее о бунте. Алекс поразилась тому, что Джордан, будучи выросшим в подобном кругу людей, стал самым достойным — хоть и немного заносчивым — другом, которого она когда-либо встречала.
— Как такое произошло? — спросила она Биара, осознав, что мысли ее он читать не может. — Как он вырос столь нормальным в окружении вот этого всего?
Биар, казалось, разрывался между какими-то решениями, но все-таки ответил:
— Его брат умер пять лет назад.
Глаза Алекс расширились:
— У Джордана был брат?!
— Старший брат, Лука. Он был старше на десять лет, и Джордан просто боготворил его. Я никогда не знал Луку, ведь мы с Джорданом не были знакомы до поступления в академию, но из того, что он рассказывал мне, Лука был олицетворением всего, что каждый хочет видеть в брате. Он был умным, забавным и во всех отношениях очень славным парнем. Джордан проигрывал в сравнении с братом, ему всегда давали все, что он хотел, за исключением, может быть, родительского внимания. Но Лука проводил с ним много времени. Они были не просто братьями, они были лучшими друзьями.
— Что произошло? — спросила она.
— Лука покончил с собой, — прошептал Биар и Алекс задохнулась. — Это произошло внезапно, никто даже не подозревал, что что-то не так. Он выглядел таким нормальным, таким счастливым. Случившееся сильно ударило по Джордану.
— Какой кошмар, — тихо произнесла Алекс.
— М-да, — согласился Биар, — Но самое ужасное было то, что он оставил записку Джордану.
— Что там было? — спросила она, не в силах сдержать любопытство.
— Я не знаю, — ответил Биар. — Джордан никогда мне не говорил. Но это его изменило. Он решил, что больше не хочет быть испорченным ребенком, и именно так он стал тем, кем является сегодня.
— Наверное, это было тяжело — потерять брата и не получать никакой поддержки от родителей, — проговорила Алекс.
— Да, — согласился Биар, — я представить не могу, как через такое можно пройти. Но Джордан гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд.
Алекс кивнула, соглашаясь, и наступило молчание. Она наблюдала за танцующими по залу парами, которые шепотом обменивались словами и таинственными улыбками.
Биар, должно быть, проследил за ее взглядом, так как он встал со своего места и протянул ей руку:
— Хочешь потанцевать?
— Эээ… Я не очень умею.
— Все в порядке, — ответил он, с широкой улыбкой поднимая ее на ноги, — я тоже.
Алекс хихикнула и позволила увести себя на танцпол. Несмотря на его слова, вскоре стало ясно, что он, по крайней мере, знал основы, так как смог вести ее в такт музыке. Он был лучшим партнером, которого она могла себе представить для своего первого вальса, и он ни разу не сморщился, когда она каждый раз наступала ему на ноги, что значило очень много.
— А ты не так плоха, — сказал он, когда они завершили третий танец. Они решили пропустить следующий, чтобы перевести дыхание — а в случае с Биаром, дать отдых его искалеченным ногам.
Она фыркнула:
— Лжец.
— Окей, — согласился он, подавая ей стакан воды, который она пила перед этим. — Ты не так плоха теперь. Когда мы только начали, я думал, что мне к концу ночи придется ампутировать ноги.
Она решила принять его высказывание как комплимент.
— Я действительно выросла под вашим чутким руководством.
— Это говорят все дамы, — он подмигнул ей и провозгласил: — Я король танцев!
— Кто-нибудь хочет пунша? — спросил Джордан Алекс, оказавшись рядом с ними. Он указал на их пустые бокалы. — Ты ведь в курсе, что это крепкая штука?
Алекс захихикала и встряхнула головой:
— Да нет, в самый раз.
— А, ну это все объясняет, — сказал Джордан. — Что ж, в таком случае, мне придется настоять, дружище, чтобы ты побыл один, пока я показываю Алекс, как надо танцевать по-настоящему.
Джордан взял у Алекс пустой стакан и передал его возмущенному Биару, прежде чем решительно подхватить ее на руки и вернуть на танцпол.
Алекс должна была признать, что, как танцор, он превосходил Биара. Он крепко держал ее, и ей не приходилось смотреть вниз на ноги, потому что он вел ее в танце с такой уверенностью, что она следовала за ним без колебаний.