13 Воробьёва С.Н. Абу-л Фазл и «Акбар-наме». Книга и эпоха // Абу-л Фазл Аллами. Акбар-наме. Кн. 1. Самара: Агни, 2003. С. 5-14.
дополнения, внесенные при русской редакции, заключены в квадратные скобки. Текст также сопровождают именной и географический указатели, составленные С.Н. Воробьёвой.
В качестве органичного приложения к основному тексту «Акбар-наме» в книгу включен перевод фрагментов из «Аин-и-Акбари», написанной Абу-л Фазлом именно как пояснения к «Акбар-наме». На них часто ссылаются исследователи этого периода индийской истории. Эти фрагменты, рассказывающие о некоторых особенностях жизни двора Акбара, символах власти и проч., переведены на русский язык впервые. Книга иллюстрирована индийскими и персидскими миниатюрами XVI—XVII веков из собраний Государственного музея Востока, Российской национальной библиотеки и Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, дающими читателю наглядное представление об отдельных моментах быта людей того времени.
Глава 28
Необычайное проявление Его Величества, Царя Царей, на восьмой месяц после возвышенного момента его рождения (шара#), явившееся сияющей гранью чудес (карамат) и предзнаменованием успеха (макамат, букв. «стадии» или « этапы»)
На страницах Божественного знания, извечно являющихся «Хранимой скрижалью»1, утверждается, что, когда в мирском и духовном храмах возведения на престол на дивное чело украшающего мир создания возлагается венец избранности, то с момента благословенного рождения этого великого мужа от скрепленных листов его летописи исходит чудесный свет (баварик-и-халат-у-хаварик-и-адат). Каждая из этих страниц — таинственный вестник, громогласно возвещающий человеческому разуму о величественном приближении его власти, приумножая этими откровениями счастье смертных. Одним из чудесных до
казательств сему является то, что, по прошествии полных семи месяцев с момента благополучного рождения Его Величества, Царя Царей, на восьмой месяц его счастливого существования произошло необычайное событие. Однажды вечером, пронизанным светом зари счастья, Джиджи Анага — верх непорочности — кормила грудью первый плод из священного сада и горевала из-за враждебности по отношению к ней со стороны покрова целомудрия — Махам Анаги и многих других [кормилиц]. Она была очень опечалена, ибо те представили Его Величеству Джаханбани Джаннат-ашияни дело так, будто жена Мира Газнави (т.е. она сама) занималась колдовством для того, чтобы Его Величество, принц рода человеческого, не принимал ничьего молока, кроме ее собственного. В это время, когда рядом не было ни души, Его Величество [Акбар], видя, что они остались наедине, заговорил с ней и подобно Мессии открыл свои дивные уста2, чтобы утешить страдающее сердце Джиджи Анаги. «Успокойся, — сказал он, — ибо небесный свет Ха
187
лифата поселится в твоей груди и одарит ночь твоей печали лучезарной радостью. Но смотри, не открывай этот наш секрет никому и не объявляй преждевременно об этом таинстве Божьей воли, ибо в нем заложен скрытый смысл и великие предвидения». Джиджи Анага признавалась: «Это преисполненное жизни сообщение повергло меня в восторг, и оковы печали сразу же спали с моего сердца. Это предзнаменование, наделившее меня от вечного трона единственной и неоспоримой заботой о ребенке света, увеличило мое сердце, ставшее сотней, а сотня — тысячью сердец3. День за днем врата веселья и радости открывались передо мной всё шире и шире, и, возблагодарив [Аллаха] за это великое счастье, я сердцем и душой обратилась к своим обязанностям. Слава и власть двух миров были открыты мне. Но я хранила эту тайну до тех пор, пока дитя власти не украсило собой трон всемирного завоевания. Однажды он [Акбар] отправился охотиться из Дихли в районе Палама4, и предстал на его пути огромный и ужасный змей, пред которым затрепетали бы даже сердца бесстрашных5. И сотворил тогда Его Величество чудо, подобное чуду Моисееву; без колебаний, которым подвержены даже благородные сердца, протянул он белоснежную руку6 и, подойдя к змею, смело и движимый волей свыше схватил его за хвост своей праведной рукой и уничтожил. Юсуф Мухаммад-хан7, брат мирзы Азиза Кокалташа, узрел сей знак могущества и в изумлении пришел ко мне и рассказал о случившемся. Тогда поведала я своему дорогому сыну хранимую мною тайну о том, что сама видела и слышала, и сказала: «Его