Если человек хранит какое-то время что-то в секрете, Всё рано или поздно выплывает наружу.
Вследствие совершенной мудрости — необходимой составляющей в нашем мире зла к границам города Гохана12 был направлен с шейхом Фарид Бухари следующий приказ. Когда царская процессия будет проезжать мимо тех краёв, он должен прислать местных обладателей суюргалов к Его Величеству, дабы мог тот определить достоинства каждого и уверился в правильности назначений. В скором времени стало очевидно, что из-за любви к золоту и вследствие доверия рекомендациям пренебрегались правила объективности и размышлений. Хедив Мира по своей величайшей мягкости не стал сбрасывать чадру с лица его (Абд-ан-наби) действий, но препоручил расследование и суд здравомыслящим слугам. Он сказал: «Человек не может справиться со всем ввиду множества дел. Особенно если это значительное дело столь масштабно, что находится за пределами возможностей одного человека. Крайне благоразумно было бы назначить управителя в каждую провинцию и поделить между ними эту великую форму поклонения, дабы истина отпечаталась в самом сердце и возвысились основы справедливости, то есть знание истины». Где-то в это же время садарат Пенджаба поручили заботам мауланы Абдулла Султанпури, а некоторым лицам с просветлённым сердцем поручалось сообщить Его Величеству имена доверенных, опытных и энергичных людей, которые могли бы подойти для данной работы13.
В это время город Сунам озарился славой знамён падишаха. Он отличил Мирза Юсуф-хана, обратившись к нему (или, вероятно, даровав ему титул) со словами: «Что-то мне подсказывает, что превосходящая мир территория Кашмира окажется в руках царских подданных». Благодаря его щедрой милости сия благодатная страна была пожалована ему в качестве земельного владения. Я славлю его проницательность и свет его предвидения! То, чему следовало свершиться после стольких лет, осуществилось в тот день в чистом храме его души, являющейся отражающим тайны зеркалом. 21 бахмана, Божественного месяца (примерно 1 февраля 1578 г.), он стал лагерем в Шадивале и, дабы указать путь стоящим у порога удачи, дал благотворные советы. И позволил многим духовным и земным истинам слететь со своих уст. Он сказал: «Если бы на моих плечах не было перевязи мирской жизни, я бы перестал есть мясо». Зная о волчьей14 природе людей, посчитал, что укрощать их всех сразу — причинять боль и страдания приверженцам традиций. В результате его священное сердце посетило вдохновение начать про- 235 тягивать свою длань понемногу, дабы не осложнять положение последователей истины, и чтобы постоянные опасения не приводили в ярость подданных. Он на какое-то время прекратил есть мясо по пятницам15. Будем надеяться, что практика (потреблять мясо) когда-нибудь исчезнет.
Тем временем произошло поручение парганы Тихара Рахман Кули Кушбеги16. Какое-то время, в силу своего управления духовным миром и в водовороте материальных размышлений, он бороздил океан видений (шахуд). Выйдя из этого состояния (букв, «когда вернулся»), продемонстрировал сей акт великодушия. Некоторые
придворные задумались, что явилось тому причиной. Читающий
надписи на челе сердец сжалился над их недоумением и объяснил: «Когда показался город17 (касба), чьё название означает «Ваш»18,
проявление славы Святой
мне пришло в голову, что всё это —
Сущности (Бога), а это (выражение или название селения) всего
лишь внешнее проявление (сурат-и-намудари). Сердце моё разрывалось от урагана «Мы и я (ма у ман)» и тисков взаимоотношений и зависимости. Я чувствовал себя обителью связей, и моя зачаро-ванность внешним миром была почти разрушена. Когда таинственное свершение Божественной судьбы привело меня в мир случайного
существования, я подумал, что в качестве благодарности этот город следует отдать тому, чьё имя ассоциировалось бы с несравненным Творцом». В это время пред ним предстал избиратель служения (Рахман-хан) и был возвышен особой милостью.
На этом великом собрании он произнёс множество приятных слов и взвесил со знанием дела интеллект просветлённого сердцем мужа. Звуки пробуждения подняли и направили в пустыню исканий пребывающих в ночной дрёме людей. Слава возвышенной власти, что держит факел Единства зажжённым на сильном ветру многообразия и следит за уединённостью в самой гуще общества! При
ветствую возвышенное понимание, что удерживает верховную власть бок о бок со святостью и оберегает единство цвета!