Разве не знаешь, что когда вступил он в бой,
Судьба издала крик: «Берегись!»
Какой храбрец сойдётся с ним в схватке?
Хватит ли у него мужества взглянуть ему в лицо?
Так ужасает он, что герои, знатные и безродные, Падают, как пьяные от вина.
При каждом натиске продвигается он на тридцать шагов,
При каждом ударе слон падает наземь,
Воины бегут толпами,
Бросаясь в реку и на скалы.
Тотчас же разбежались они в беспорядке, а воины преследовали их и многих убили. Благодаря благословенной личности Шахиншаха великая победа была одержана малыми силами.
Не видел мир сражения такого,
Не слышал о подобном от сведущих историков.
Рассказ об этом великом шедевре находится за пределами возможностей языка; такое поучительное событие редко встречалось 16 среди подвигов древних, потому как столь великий царь, в чьём распоряжении тысячи воинств, не может, благодаря своей отваге и широте души, медлить, но должен с несколькими подданными совершить поход против многочисленных храбрых войск и с Божьей помощью поднять знамёна победы и изгнать высокомерных [мятежников] ! Несомненно, сил человеческих недостаточно для таких свершений и даже для понимания оных. Очевидно, всё это можно объяснить особым [покровительством Господа]!
Мирозавоёвывающий разум [Шахиншаха] не желал прекращать преследование до тех пор, пока Ибрахим Хусейн не будет схвачен, но поскольку чаша жизни последнего ещё не переполни-
лась, тёмная ночь набросила на мирзу непроглядные покровы. Предусмотрительному царю пришлось вернуться и стать лагерем в городе Сарнал13. Он возблагодарил Господа и вознаградил своих слуг. И отправил в стан Сурх Бадахши с сообщением о победе, в коем рассказывалось о чудесах Божественной помощи. На следующее утро продолжил путь в лагерь и прибыл туда 12 дая, Божественного месяца, соответствующего ночи среды, 18 шаабана [980 г.х.] (24 декабря 1572 г.). И вновь распахнулись врата радости и благодарности.
В это время произошло ещё одно событие. Шах Кули-хан Махрам, Садик-хан и другие избранные герои получили приказ проследовать в окрестности крепости Сурат, дабы никто из обороняющихся не смог скрыться. Когда вести о падишахском войске достигли осаждаемую крепость, Гулрух Бегам, дочь Мирза Камрана, жена Ибрахим Хусейн мирзы, взяла своего сына Музаффар Хусейн мирзу и нескольких доверенных сторонников и отправилась в Декан. И хотя военачальники погнались за ней, однако не настигли14, и мудрая женщина мужественно15 скрылась от них.
Случилось также, что Шахбаз-хан Бахши Беги был наказан16, что послужило предупреждением для всех столпов государства. Произошло это потому, что ему доверили Махмуда, сына Ис-кандар Афгана, а тот смог скрыться из-под надзора и бежал в Декан. Его Величество строго высказался по этому поводу. На деле то была доброта под видом гнева, дабы слуги порогов Халифата не допускали слабости в делах верховной власти — что поистине: является формой Божественного преклонения, — не теряли бдительности и соблюдали осторожность.
Глава 4
Когда стало ясно, что мятежники решили превратить крепость Сурат, расположенную в Гуджарате на берегу Тапти, около океана, в своё убежище, занялись её укреплением и доверили [оборону] Хам-забану, который прежде был курчи1 (телохраните
17
лем) Шахиншаха, но ныне по злому року находился на стороне мятежников, Его Величество направил мысли на взятие цитадели. Радже Тодар Малу, известному проницательностью и умом, приказали разведать возможности проникновения и выхода из крепости и доложить, как лучше её захватить. Тот сообщил, что крепость можно взять без труда2. Однако было решено, что Его Величество лично развяжет этот узел. Раджа представил столь сложную задачу как легко выполнимую исключительно из заботы о великой судьбе Шахиншаха. Если бы речь шла об обычных соображениях, он бы никогда не осмелился на столь смелое заявление. Но поскольку были завоёваны столь огромные территории, а правитель удалился от столицы на значительное расстояние и уже несколько месяцев находился за щитами ^пр<е.,Д(а:н:но]^о] войска, а повсюду — ив Гуджарате, и в восточных провинциях — подняли головы мятежники, великому властителю представлялось неразумным принимать личное участие в захвате крепости. Властелин Мира в своей проницательности пришёл к выводу, что даже если дела действительно обстоят так, всё же препоручение этой задачи военачальникам приведёт к задержке в осуществлении задуманного, и если он лично не примет участия в данной кампании, то корень злодеев, снабжающий их средствами мятежа, останется в почве смуты, как и раньше. Таким