не понимали низости неверности. Господ и военачальников также обуяла алчность, и они, жаждая накопить богатства, пренебрегали охраною собственной чести. Слугам своим они постоянно отдавали [лишь] ничтожную часть, а честь променяли на серебро и золото (дирхам у динар). Мироукрашающий разум Шахиншаха, который — с целью сохранить покров — отстранился от раздачи должностей, пенсий и жалованья — что является наипервейшей задачей великих правителей, — решил поднять сию завесу и уладить оз69 наченные дела в свете собственного дальновидного разума. Соответственно, им издан указ о клеймении, о превращении территорий империи в коронные земли и учреждении рангов чиновников. [Его Величество] решил, что ему надлежит прибегать ко всем этим мерам в зависимости от постоянства, службы, верности, бескорыстия и энергичности чиновников. Поскольку духовные начинания всегда оказывались важнее, нежели дела внешние, и поскольку он не нашёл советника или помощника, сведущего в этом деле, то несколько раз обсуждал сей вопрос с ближайшими участниками священных собраний. Раджа Тодар Мал любил рассказывать, что эта добрая идея посетила [именно] его ум, и только по скудоумию остальных она не пришла им8. Разумеется, большинство воинов [в случае реформы] сохранят верность, а их преданность лишь возрастёт благодаря такому решению. Однако было весьма вероятно, что Муним-хан и Музаффар-хан не одобрят этого плана.
Когда Музаффар -хан стал вершителем дел при величественном Дворе, этот проект был предложен его вниманию, однако тот, вследствие самообольщения и неразумия, проявил нежелание воплощать в жизнь священные установления и утратил благосклонность [Акбара].
Глава 13
Весь запас неиссякаемой энергии владыки нашей счастливой эпохи направлен на то, чтобы дать возможность уроженцам любой страны — великим и малым — поклоняться Господу в соответствии со своими устремлениями, и создать гармонию меж обстоятельствами внешними и внутренними, и устроить всё так, чтобы они [люди] не возносили стопу за пределы своего ковра и не предавались самолюбованию и самовозвеличиванию. Скорее, им надлежит подняться чуть выше сей ступени и стать [более] собранными — дабы, не заслужив именования невежд, они не снискали также репутации тунеядцев и глупцов! В каждой стране, куда Его Величество водил свои войска, и в каждом племени, оказавшемся под сенью его мирозавоёвывающей армии, единственной его целью было улучшить состояние той страны или привнести культуру в то племя. Соответственно, в пору когда Сулейман Карарани управлял Бенгалией и Бихаром, он никогда не забывал о своём положении и изъявлял покорность, и Его Величество рассматривал такое внешнее подчинение как истинное послушание (букв, «покупал его по цене истинной покорности»), и потому то племя (афганцы) не подвергалось ударам победоносных войск Шахиншаха. И хотя того (Сулеймана) из-за внутренней его греховности ожидала кара в преддверии адовом, однако — поскольку в глазах Мудреца Века (Акбара) внешняя праведность способствует внутренней упорядоченности и кра- 70 соте — его [Сулеймана] внешнее одеяние (покорности) стало сред-
ством спасения [родного] племени. Когда же он скончался и настал час ведомых злой судьбой, охмелевших юношей, пренебрегавших сохранением внешних приличий, — и особенно когда управление теми землями перешло к Дауду, младшему сыну Сулеймана, — разодрана была завеса лицемерия, и тот вознёс стопу за пределы своих возможностей и превратился в источник неурядиц в стране. Кое-что об этом уже рассказывалось. Талант Шахиншаха обратился к усмирению того племени и улучшению положения подданных. Хотя тот (Дауд) заслужил наказание раньше назначенного ему срока, однако в согласии с заповедью могущественной власти — предпочитать великие дела малым — сия задача, весьма заурядная, оставалась за завесой отсрочки. Теперь же, когда разум Хедива Мира освободился от [забот] о мятежниках Гуджарата, он обратил свой лик к улучшению положения в восточных областях и ниспровержению твердолобых и надменных, там обретающихся. Достигнув столицы, послал [туда] Лашкар-хана Мир Бахши и Пармананда, родственника Тодар Мала, на коего было возложено управление флотом — военных кораблей с пушками и командой, вместе с этим флотом, а верховным военачальникам и держателям земель сурово предписал действовать в согласии друг с другом и не отступать от указаний Муним-хана Хан-ханана.