В том году Мир Мухсин Ризави из Мешхеда, посланный с посольством в Декан во время первого похода в Гуджарат, привёз дары от правителя Декана и заверения в покорности. Вот краткий рассказ об этом. Когда Мухаммад Хусейн мирза и некоторые 78 негодяи бежали в Декан, Его Величество счёл необходимым послать к правителю Декана способного мужа, чтобы дать ему совет и направить на путь верности, дабы он прислал мятежников ко Двору или изгнал их за пределы своей страны. Названный Мир был избран для сей обязанности, и, хотя Низам-ал-мулк, правитель Ахмаднагара, не [смог поймать удачу за стремя], чтобы захватить тех бунтовщиков и разбить их, однако совершил всё возможное и не позволил тем находиться в его землях. Он также передал подобающие дары с достойными доверия слугами и выказал верность. Мир донёс Его Величеству о брожении среди населения Декана и его непостоянстве. Деяния царского войска и недавние победы произвели на тех огромное впечатление, и [потому] они отправили своё добро в горные ущелья и держались начеку. Однако в согласии с принципом Шахиншаха предпочитать насущные дела повседневным завоевание Декана отложили, а вся его энергия была направлена на покорение восточных провинций и наказание тамошних мятежников. И поскольку он ожидал, что сей труд будет исполнен войском, каковое — как уже упоминалось — под началом Муним-хана осаждало крепость Патна, то отложил сию задачу, но не терял бдительности, чтобы при возникновении необходимости отправиться туда самолично.
Важным событием стало, что Его Величество сел is седло и почтил Присутствием праздник Ид в рамазане. Находясь на том великом собрании, он узнал, что там присутствует вершина чистоты Ходжа Абд-аш-шахид6, внук стража наставничества Насир-ад-дина Ходжа Абд-ал-лаха, известный под именем Ходжа Ахрар. Поскольку некоторые верили, а иные знали о праведности Ходжи и его богоискательстве, Хедив Мира в [глубоком] почитании Господа обратил на него своё внимание, и, возымев почтение к святому мужу, вознёс его из низших рядов (наблюдателей), и назначил ему место рядом с собой. Да славится Господь! Его Величество, невзирая на собственное богатство — земное и небесное, — не впадает в неподвижность в своей любви к Господу и неизменно жаждет постичь его волю. Величие духовного владычества не в силах отвратить его от назначенной ему задачи — так разве может свершить это внешний блеск? Если муж, силой возвышенной удачи познавший ступени бытия и Господа и правящий теми двумя мирами, творит такие чудеса [силой] своей священной личности, то что в том удивительного?
Глава 15
Его Величество по своему необъятному таланту и
79 J рассудительности, почитанию [Господа] и прочим
_ А качествам во всех своих начинаниях — как обычных, так и особенных — не отступает от возвышенного двора единобожия и частью своих обязанностей считает изъявление уважения тем, кто связан с семьями почитателей Господа. Хотя понимающие тайны мира видимого — или, точнее, благожелательные, но поверхностные наблюдатели мира сего — утвердились в мысли, что возрастающее день за днём величие и упрочивающееся духовное превосходство, а также истинное и полное завоевание земель и множество исключительных качеств физических и умственных есть достижение несравненной личности сего непревзойдённого в мире созданий, однако он, благодаря своей счастливой судьбе, познанию Господа и цельности сердца, не созерцает сам себя, но считает все явления нисходящими со Двора Вечности. Поэтому, когда ему предстоит какое-то дело, он в первую очередь укрепляет свою преданность на пороге Божества, рассматривая сие как украшение лика удачи. В сию пору его возвышенный ум осенила мысль, что завоевание Бихара и Бенгалии не удастся завершить лишь посланными туда силами, и священным стягам придётся двинуться туда. Соответственно, Его Величество ]нача^\ с выражения благочестия и обхода могил. В день ормузд, начало исфандармаза, Божественного месяца, что соответствовал вторнику, 16 шаввала (8 февраля 1574 г.), отправился в Аджмир. Первая остановка находилась в окрестностях Дабара1, и в том приятном месте он оставался четыре дня. Различные категории рода людского обрели радость внешнюю и внутреннюю. Ходжа Абд -аш-шахид входил в царскую свиту, и здесь ему было дозволено отправиться в город. В день, когда царские знамёна остановились в Тода, Мирза Кока, движимый привязанностью, спешно прибыл из Гуджарата, и [Шахиншах] возвеличил его, пройдя ему навстречу несколько шагов и даруя ему царские милости. В день аштад, 26 исфандармаза, Божественного месяца, он остановился на расстоянии семи косое от Аджмира. Назавтра, по своему обыкновению, пешком проследовал к прославленной гробнице. На исходе дня добрался до величественного строения и отдал долг паломничества. Нуждающимся и прочим, находящимся при гробнице, щедрость падишаха позволила отодвинуть границу избытка (то есть их щедро одарили). Изъявив почтение, он поселился в восхитительном дворце, который к сему 80 времени был почти закончен. И отдал внимание подавлению порочных и строптивых и поощрению верных и покорных. Рай Рам Дас2, доказавший способности к управлению и умеренность, был назначен дивани возвышенного саркара. Вышел указ, чтобы чиновники остались слугами Тодар Мала, как и прежде, — дабы дела дивани не терпели ущерба из-за отсутствия раджи, а ему не последовало вручение приказа о лишении должности, и секреты службы остались бы в сохранности.