483
щённый делами Шахиншах какое-то время будет им недоволен. Те же опасались, что не сумеют выполнить эту задачу самостоятельно и будут обесчещены. По прихоти судьбы решили двинуться неверным путём, и разгорелись споры о расстановке отрядов. Из-за уже упомянутого страха (перед поражением) раджа и Хаким отказались принять на себя командование правым и левым крылом. [Поэтому] командование правым крылом было возложено на Хасана Патани, а левым — на Кази Али22. Передовой отряд поручили Хасан беку Гурду. После долгих споров Хаким занял место в алтамише (резерве передового отряда). 2 исфандармаза (12 февраля 1586 г.) они выступили на Чакдару через Каракар23. Пройдя пять косое, разбили лагерь у деревни Кандак (?). На следующий день, поскольку дорога [изобиловала] ущельями (нуртанг), оставили правое крыло в качестве замыкающего отряда и расположились лагерем на расстоянии половины коса от ущелья. Планировалось, что в этот день передовой отряд предпримет [лёгкую] атаку и затем вернётся. На рассвете, когда отряд (основные силы армии) подтянулся к перевалу {котал), завязалось сражение. Порой победа являла свой лик, и за короткое время удалось преодолеть теснины и захватить богатую добычу. Были взяты тысячи пленных. Когда алтамиш, состоявший главным образом из кабульцев, прослышал о грабеже, то ринулся вперёд, а за ним последовали многие воины. Кокалташ, занявший свои позиции, оказался не в силах [помешать этому] и также был вынужден наступать. Началась беспорядочная свалка. Афганцы подобрались сзади и начали грабёж. Хасан-хан Патани бился упорно, но его ранили, и ему пришлось отойти. Задача наступающих отрядов усложнилась. Увидев это, Кокалташ повернул поводья
24 и, укрепив стопу [в стременах], вступил в схватку. Тот день и ту ночь, а также большую часть дня следующего кипело яростное сражение. Кокал-484 таш собственноручно застрелил четырёх военачальников, и афганцы чуть подались. Хотя исход дня принёс ликование победы, однако поклажа верблюдов и волов оказалась расхищена; груз, что несли слоны и мулы, доставили в лагерь. На следующий день они прошли шесть косое и остановились близ Ханпура. Кока принял главенство над замыкающим отрядом и после схваток на протяжении всего пути достиг лагеря. Явившись в шатёр раджи для совещания, красноречивыми устами напомнил прошлые беседы, с порицанием отозвался о проявленной поспешности и заговорил о своём, лучшем предложении. Стоял вопрос: что же делать теперь? Поскольку оставалось преодолеть меньшую часть пути, его слушатели не приняли во внимание горы и ущелья. Итак, все заявили, что правильным будет пройти через ущелье, а затем остановиться на несколько дней, после чего вновь обратиться к наказанию мятежников. Кокалташ объявил, что ущелье впереди — наихудшее из всего, и следовать тем путём — значит распрощаться с честью. Следует возвести стену вокруг их лагеря, ибо он весьма обширен. Им не угрожала опасность атаки с возвышенности; воды и травы, а также еды было в избытке. Здесь им следовало стойко держаться, а затем обрушить кару на заносчивых мятежников, которые завладели всеми высотами. С другой стороны, имея в своей власти семьи бунтовщиков и большую часть их добра, они могли написать им умиротворяющим языком и взять с них обещание повиноваться. А также вернуть пленных, оставив часть как заложников. Если же и это предложение не будет одобрено, то им можно повременить и послать вести ко Двору. Оттуда подоспеет армия и будет охранять вершину перевала.