Коржов интенсивно работал веником и вел серьезный разговор, голос у него не прерывался, как и во время длительного бега, — несмотря на грузную фигуру, он поддерживал прекрасную форму.
— Ты же не только об их охране думаешь? — Голос Папы звучал глухо. — Хочешь опутать всю страну своей сетью? Параллельно с контрразведкой и МВД? А что скажут твои друзья Степашкин с Яренко? Степашкин и так жалуется: мол, Коржов отобрал силовые структуры, гребет полномочия под себя, скоро мы все попадем к нему в подчинение…
— Пусть лучше помолчит. — «Главный телохранитель» теперь поглаживал распаренными березовыми листьями исхлестанную широкую спину, успокаивая подкожный ток крови. — Если не может мышей ловить, приходится за него работать… Он вам докладывал, какой прокол допустил в Греции?
— В Греции… По линии МИДа прошла информация. Воронков вчера доложил: нашему послу на приеме неофициально сообщили, что у какого-то острова нашли мертвых аквалангистов в русском снаряжении… Это и есть прокол Степашкина?
— А то чей же! Я туда своих людей со специальной миссией не посылал.
Отложив веник, Коржов пощелкал пальцами, разминая ладони, и вцепился в плечи патрона.
— Осторожней! — охнул Президент. — Здоровый, черт… Ты разберись с этими аквалангистами. Что они там делали, кто направлял, почему погибли…
— Разберусь, — твердо пообещал Коржов. — У меня и по военным есть интересная информация. Там с экспортом оружия такая вакханалия, что надо ждать крупного международного скандала. А кто их проверит? ГРУ у министра в подчинении, ФСК теперь за рубеж не заглядывает, у СВР совсем другие задачи…
Он заканчивал массаж, напряженно ожидая ответа на не заданный впрямую, но очень важный вопрос. Но Президент молчал, как будто заснул. Коржов подумал, что ответа не будет.
— Ладно, попробуй и с этим разобраться, — наконец подал голос Хозяин. — Не боишься? С ФСК, МВД, СВР рассорился, теперь с Гонтарем горшки побьешь… С кем водку пить будешь?
— Чего мне бояться… Не ворую, взяток не беру. Пусть они боятся!
— Тоже верно. — Тяжело опираясь на ладони, Президент приподнялся и слез с полка. — Посмотрим, как сработаешь. Может, действительно придется подчинить тебе всех «силовиков»…
Коржов выдержал внимательный взгляд.
— Вам решать. Я никогда привилегий не просил и от работы не бегал. Что поручите — то и буду исполнять.
Ответ Президенту понравился.
Два тральщика военно-морских сил Греции упорно бороздили акваторию в квадратах шестнадцать — восемнадцать, отрабатывая учебную задачу: поиск мин, установленных на разной глубине, в том числе и на такой, на которой их никогда не устанавливают. Матросы смеялись над бессмысленными вводными, офицеры раздраженно высказывали командирам недоумение столь явной некомпетентностью штабных чиновников. И место для маневров неподходящее — почти вплотную к острову, к тому же опасная скученность. Противолодочный корабль, водолазный бот, плавучая лаборатория, инженерно-вспомогательные суда…
Командиры не вступали в дискуссии и не снисходили до объяснений — не столько потому, что приказы не обсуждаются, сколько в силу несколько большей осведомленности. Они знали: странные учения находятся под пристальным вниманием контрразведки и контролируются самым высоким руководством флота. И догадывались: учения только маскировка. Недаром на небольшом пространстве собраны именно те суда, которые умеют прослушивать, просматривать и пронизывать огнем водную толщу. Значит, на глубине ведутся поиски чего-то очень важного для интересов государства!
И действительно, вся аппаратура сосредоточенных у острова Тинос специализированных плавсредств работала на полную мощность. Эхолоты вырисовывали рельеф шельфа, соединенные с компьютерами гидроакустические системы анализировали звуки подводного мира, чувствительные датчики вели магнитную съемку…‘Приборы перепроверяли друг друга, но никаких отклонений от обычной жизни Эгейского моря обнаружить пока не удавалось.
Рыбаки были недовольны повышенной активностью военных, вытеснивших их шхуны с привычных мест. Но никто не связывал происходящее с необычным уловом «Морской звезды», в сети которой попал акваланг странной конструкции. Не придавали значения и тому факту, что «Морская звезда» уже несколько дней не выходила в море. Мало ли причин могло возникнуть у Адама! Заболел, загулял, а может, семейные проблемы…