Андреас уже давно ожидал чего-то подобного, но только сейчас отчетливо понял, почему в кабинете находится посторонний и какая роль в этой истории уготована ему самому. Похоже, Бык ожидал вопросов, но у инспектора имелся только один.
— Почему именно я?
— Во-первых, вы один из самых способных и перспективных сотрудников…
Иорданидис знал, что это неправда. Начальство никогда не считало его ни способам, ни перспективным. А провал последней операции вообще ставил под сомнение дальнейшую карьеру.
— Во-вторых, вы обнаружили этих русских…
Тоже неправда. Тогда к расследованию можно было привлечь не менее десятка человек — от пилота вертолета и капитана катера до патрульных, сопровождавших трупы в морг.
— А в-третьих… — Бык замолчал, как бы взвешивая: стоит ли говорить то, что он собирался сказать. — В-третьих, контрразведка из нескольких кандидатур выбрала вас.
Шеф указал на третьего молчаливого участника разговора. Человек в кресле уже не спал и не имитировал сон. Он внимательно рассматривал Иорданидиса, и Андреас ощутил, что взгляд у контрразведчика острый, пронизывающий насквозь.
— Знакомьтесь, — с несвойственной ему церемонностью сказал Бык. — Грегорис Влакос, Андреас Иорданидис.
Контрразведчик пружинисто вскочил и протянул руку. Ладонь была увесистой и жесткой.
— Вы скажете, почему выбрали именно меня? — спросил полицейский.
— Скажу, — после секундной заминки ответил Влакос. — Но чуть позже. И… это будет правдой только в том случае, если окажется, что я не ошибся.
— Браво! — усмехнулся Андреас. — Мне нравятся откровенные парни.
— Ты мне тоже понравился, — улыбнулся в ответ контрразведчик. — И это хорошо: взаимные симпатии помогают в работе. Ваш начальник не сказал главного: нам предстоит раскрыть российскую шпионскую сеть!
— Если учесть время, прошедшее с момента их смерти, и скорость подводных течений, то погибли они где-то здесь… — Влакос ткнул остро отточенный карандаш в крестик на карте, обозначающий место обнаружения утопленников, и провел короткую линию на северо-восток.
Твердый грифель вырисовал аккуратный кружочек.
— Около километра до острова Тинос, — продолжил контрразведчик. — Глубина здесь за двести метров. С завтрашнего дня в этом районе начнутся поисковые работы — траление, магнитосъемка, видеосъемка…
Карандаш так же аккуратно заштриховал кружок.
— Что предполагается найти? — поинтересовался инспектор.
Влакос пожал плечами.
— Как минимум — второй акваланг. Как максимум — все что угодно. Торпеду с ядерной боеголовкой, автоматическую станцию слежения и радиоперехвата, русскую подводную лодку…
— Ну уж и целую лодку! — улыбнулся Андреас, давая понять, что оценил шутку напарника. Но тот оставался совершенно серьезным.
— А как, по-твоему, эти парни оказались здесь?
— Мало ли… В Пирей недавно заходил русский туристский теплоход…
— И они проплыли более ста пятидесяти километров на ластах? Или на буксировочном скутере? Ерунда! К тому же исследование акваланга показало, что выход в воду произошел на глубине тридцати метров. Здесь была лодка! — Внезапно контрразведчик осекся и махнул рукой. — Ладно. Что найдут, то найдут. Увидим.
— Если лодка и была, то давно ушла, — размышлял вслух Иорданидис. — Не станет же она дожидаться, пока ее выловят тралом…
— Ладно! — повторил Влакос, но не удержался и по инерции произнес: — Мало ли как бывает в жизни… Авария, непредвиденная задержка… Когда вы находите убитого, то обязательно прочесываете окрестности, верно? Хотя совершенно ясно, что убийца постарается унести ноги подальше. Давай лучше поговорим о твоей части работы…
Воцарившаяся было в специально выделенном кабинете полицейского управления атмосфера дружеской доверительности мгновенно исчезла. Во всем мире спецслужба и полиция живут как кошка с собакой. Контрразведчики считают себя интеллектуальной элитой, охраняющей высшие интересы, и перекладывают всю грязную работу на полицейских, которые, по их разумению, существуют именно для того, чтобы возиться в дерьме. В свою очередь, полицейские платят неприязненным отношением к рыцарям плаща и кинжала, чьи методы лежат вне закона и очень похожи на приемы, принятые в уголовном мире. Когда сотрудники антагонистических систем работают вместе, стремление к общей цели и личные отношения оттесняют взаимную неприязнь на второй план, но она может совершенно неожиданно проявиться в любой момент.