— Кто? — Такеши перенес свое внимание на Даичи.
— Бирут, — спокойно ответил тот, как всегда владея максимумом информации, — и… простите, мой Император, за плохие новости — Исао.
— Вот как, — тяжело вздохнул Такеши.
— Какие будут приказания? — Даичи был рад досадить высокопоставленному сопернику.
— Бирута в темницу, его людей прошерстить на предмет чрезмерной лояльности. Представить мне предложения о новом назначении на место Бирута.
— А по поводу Исао?
— Забудь, — глаза Темного Императора так вспыхнули, что советники непроизвольно вздрогнули. — С Исао я сам разберусь. От вас требуется лишь молчание, — и дождавшись когда советники склонятся, принимая его волю добавил: — Даичи, Бирут уже должен быть в приемной, займись им. Дайске, останься.
Даичи еще раз поклонился и намеревался уже выйти, когда Император подошел ближе и, опалив взглядом, припечатал:
— Не заставляй меня избавляться от тебя. Выбирая между тобой и Исао, я всегда выберу его.
— Но…
— Несмотря ни на что. Это понятно?
— Да, мой Император, — выдохнул непослушными губами мужчина, понимая, что Император его ценит, иначе никогда не сделал бы такого «последнего предупреждения».
— Рад, что ты понял. Свободен, — за советником с мягким шелестом закрылась дверь, и Темный Император повернулся к оставшемуся: — Дайске, ты должен знать, что теперь у нас есть доступ для одного дипломата на территорию, подконтрольную Лесному Властелину.
— Но как? — ахнул от неожиданности советник — Витольд никогда не шел ни на какие уступки…
— Я с ним только что говорил. И мы подписали договор, — Император передал планшет с подписанным соглашением советнику.
— Боги! Вы невероятны! — Дайске быстро пробежал глазами текст договора и замер, запнувшись об имя. Мужчина медленно поднял глаза и неверяще уставился на своего Императора. — Джибэйд… Рэм Джибэйд?
— Это был единственный шанс, — небрежно пожал плечами Такеши.
— Мой Император, Вы хоть представляете…
— Полностью.
— Но…
— Это не обсуждается, Дайске.
— Это ведь такая опасность для Вас! Он же истинный наследник трона…
— Я знаю, — странная иронично-насмешливая улыбка скользнула по губам Темного Императора. — И он для меня совершенно неопасен…
Анита спала, просто спала. Ру отказался в этот раз забирать ее, сказав, что просто не сможет удержать себя в рамках, а потом они оба будут жалеть о случившемся. Она спала, и ей снова снился сон. Девушка оказалась на уже знакомой арене. Только в этот раз шел сильный дождь. Она отбросила с лица мокрые волосы и сразу же заметила его. Отчаянная грусть захлестнула ее: он стоит напротив нее — такой мужественный, красивый и высокий. Они слишком поздно поняли, что созданы друг для друга — рок сделал их врагами… Она всегда знала, что он сильный, очень сильный, а сильные люди принимают жесткие решения… и она почти прости его, почти, но не совсем. Любовь, отчаяние, грусть и боль сплелись в один неразрывный клубок… Затаив дыхание он ждет ее решения, но она поклялась и теперь не в силах отступить. Их гордость стоит между ними. Его лицо холодно и непроницаемо, лишь надежда бередит сердце. Но вот она подтверждает вызов… его глаза — два омута отчаяния и боли. Он медленно обнажает мечи, и они сходятся в последнем поединке. Глаза в глаза… Ох как же это и мучительно и сладко кружить с ним в смертельном танце под звон клинков, остро чувствовать его близость, видеть в его глазах ту же боль, что сжимает ее сердце… Вдруг его рука дрогнула… атака…алая кровь на черном доспехе, один его меч падает, а он ловит ее, разворачивает так, что ее спина прижимается к его груди и… его клинок пронзает обоих. Она поднимает голову, и его шепчущие «люблю» губы накрывают ее последнем прощальном поцелуе — сладком от любви и соленом от сожалений, крови и слез…
Она снова проснулась с криком на губах и тупой болью в груди. Слезы медленно текли по ее щекам, а она дрожала и отчаянно цеплялась за нежно, но крепко обнимающего ее Дамира.
— Шерити, я здесь, я с тобой, — успокаивающе шептал он, — это был сон, просто сон.
Мужчина мягкими, бережными поцелуями высушил ее слезы, продолжая шептать о своей любви. Он все так же обнимал ее, когда она расслабилась и вновь погрузилась в сон. Он продолжал обнимать любимую и молить Богов отвести от нее все плохое…
Легким поцелуем Рунихера разбудил Аниту. Его тревожили ее сны. Особенно тот, что с завидным постоянством повторялся. При тех ментальных способностях, что у нее были, этот сон мог быть вещим.