Константин почувствовал волну тепла, когда Акира увидел ту, кого знал, что найдет здесь.
— Это твоя мама?
— Да. И она большой специалист по злобным духам и их изгнанию, — довольно сообщил Акира и, ступая по белой гальке, которой было посыпано всё пространство между растительностью этого сада, направился к своей маме.
Они обошли один из нескольких валунов, раскиданных по территории всего внутреннего сада, и поднялись на мост.
Мама Акиры была одета в синее длинное платье с высокими плечами и воротником до шеи. Это был не самый лучший цвет к ее длинным медовым волосам. Но её, похоже, это ничуть не волновало. При помощи железных ножниц она занималась стрижкой умирающих ветвей, с приобретшими оранжевый цвет мягкими хвоинками, с одного из деревьев, нависшего над ручьем.
— Здравствуй, мама.
— Доброго тебе дня, Акира. Как у тебя дела? — улыбнулась женщина.
Константин отметил, что мать и сын внешне не очень похожи, если не считать прямого и аккуратного носа у обоих, и густых белокурых волос. Голова у неё была округлая, в отличие от квадратной у сына, уши широкие, да и общее выражение лица у матери выглядело намного мягче и спокойнее, чем у Акиры.
— Спасибо. Всё хорошо…
— Мне-то тебе сложно врать. Я по интонации слышу: что-то тебя беспокоит, новое… Помимо обычных тревог, — произнесла женщина, свисая с перил моста и пытаясь дотянуться до очередной ветки, нуждающейся в лечении.
— Дай я.
Акира достал до нужного сука и притянул его матери. Он был выше её на целую голову, так что для него это не составило особого труда. Быстро защелкали ножницы в руке женщины, и через десять секунд она сказала:
— Спасибо. Отпускай.
Ветка отпружинила и ещё долго качалась, прежде чем встать на своё место. Несильное течение ручья уносило высохшие хвоинки вглубь сада.
— Так что у тебя стряслось? — повторила женщина.
— Да-а… Нормально всё… Ну хорошо! Ты не могла бы проверить меня там… э-э… на проклятие и влияние всяких духов.
Хозяйка дома удивленно приподняла одну бровь, но сказала:
— Хорошо, если ты хочешь.
Она оставила на перилах ножницы. Акира положил руки в её раскрытые ладони. Она опустила веки, а когда открыла, Константин увидел, что её зрачки загорелись двумя яркими синими звездами. Через две секунды она убрала руки, и свет в глазах погас.
— Ну? — в нетерпении произнес Акира.
— Да, все у тебя хорошо. На тебе нет никакого заклятия или любого другого магического влияния.
Акира облегченно выдохнул, но потом вспомнил, что это полбеды, ведь в его теле поселилось другой человек.
— Я бы добавила, что ты выглядишь намного лучше прежнего, — сказала женщина, вновь беря свой инструмент в руки.
— Это как?
— Видишь ли, твоя аура стала плотнее и ярче. Так бывает иногда с людьми, когда что-то в их жизни происходит и делает их сильнее.
— Мне не кажется, что я стал сильнее, — засомневался Акира с кислой миной.
— Я уверена, — с мягкой успокаивающей улыбкой добавила женщина, — не зря же я обладаю Всевидящим взглядом.
— Хорошо. Спасибо, что успокоила.
— До встречи, милый.
— Кстати, где наш садовник? — спросил Акира, обернувшись.
— Ты же знаешь, я не очень-то люблю делить удовольствие ухода за нашим садом даже с нашим садовником, — улыбнулась женщина.
— У тебя хорошая мама, — заключил Константин, как только они удалились на достаточное расстояние от женщины.
Всё время, пока Акира разговаривал с мамой, Константин прилагал усилия, чтобы не отвечать вместо него, ведь у них был один рот на двоих. Хотя у него и было куча вопросов, которые так и рвались наружу.
— Да, она такая, — довольно ответил Акира.
После хороших новостей и галька под подошвой звучала приятнее и более успокаивающе, чем во время прихода в сад.
— Теперь-то ты уверовал, что я не зло?
— Да, Всевидящий взгляд моей мамы никогда не подводит, — согласился Акира, и они подпрыгнули с земли на деревянный пол длинного коридора, ведущего обратно в холл.
— Не пояснишь, что это вообще такое — этот Взгляд, пожалуйста, — полюбопытствовал Константин, решив начать максимально быстро собирать любую информацию об этом мире, в особенности связанную с магией.
— Это способность видеть любую скрытую от обычного глаза магию. Нужно иметь талант и очень много работать, чтобы его приобрести. У моей мамы в юности ушло целых восемь лет на это.
— Я так понял, она увидела, что я сделал тебя сильней, — с ухмылкой подловил Константин.
— Она не так сказала… — хотел возразить Акира.