Окончательно вспомнив себя в этом завораживающем огне возрождения, его благодарное радужное тело взмывает над темной поверхностью потока жизни.
Воин духа любуется собственным телом, наполненным светом сновидений.
До свидания, друг Бла-бала, - безмятежный путешественник Вечности!
__________________
P.S.
Инстинкт мыслить
Если обратиться к собранию многих древних текстов о природе мира, то в соответствии с ними реальность есть безграничное, изначальное сознание, а мы – его индивидуальные ограниченные части. Именно эта ограниченность, иначе глупость заставляет нас играть в различные игры, устремляясь к Абсолюту.
Окружающий мир собирает наш индивидуализированный реактивный ум, - конструктор, не подчиняющийся нашему контролю. Природа ума как механизма генерации интерпретаций, бесконтрольна и проявляется в виде спонтанной реакции на его окружение, и средствами сознания или организующего ума эта познающая субстанция самонастраивается и осознанно упорядочивается. Сознание выстраивается на базе ума, в нем самом, являясь его настройкой. Ветхозаветный ум представляет собой конструктор объектной проявленности, заложенный в основу всех форм жизни. Это– не бог, а механизм или инфраструктурная подложка, на которой создается жизнь - боги, демоны, люди и тд.
Зарождение индивидуальности связано с возникновением идеи в уме о себе как об обособленном объекте, наделенном ограниченными органами чувств – каналами соприкосновения с исходной реальностью. Человеческая форма – всего лишь материализованная идея ума о самом себе, сложившаяся на длительном историческом периоде. Глобальный ум заигрывает сам с собой, создавая обособленные очаги реакций – неравномерности.
Сознание Брахмана - это высший идеал дисциплины реактивного ума, к чему мы стремимся или же нас свыше подвигают на это. Это исток, с чего все началось для нас. То, что сфокусировало конструктор ума на создание мира людей. Все, что возникало впоследствии в этом изначальном сознании, начинало мнить о своем отдельном существовании и становилось индивидуализированным объектом с историей жизни и её протяженностью.
Как утверждают древние источники, Брахман не имеет предыстории, он непредсказуем и спонтанен, в отличие от образованных в нем объектов. Что дальше - за ним, никто не знает, потому что Абсолют, - очень удаленная инстанция в достижении, но как основа всего, потенциально находится во всех живых существах с определенными возложенными на них ограничениями. Достигнув его осознания, то есть, слившись с ним, возможно будет заглянуть за дальние горизонты.
А пока исходными данными для нашего обособленного, не совсем сознательного ума являются сигналы с тонких планов эманаций, - с доступной части реальности Брахмана, которые с помощью наших органов чувств и благодаря работе бессознательного ума преобразуется в знакомую нам заставку физического мира. Мы наблюдаем лишь срез реальности. Впрочем, не следует забывать, что любое представление о работе ума, средствами самого же ума весьма условно и субъективно.
Аппарат восприятия человека является сгустком ощущений, собранным в большей мере стихийными кармическими тенденциями, а не сознательной деятельностью. Человеческое тело – сложившаяся устойчивая тенденция ума или сгущенное сновидение, образованное большой частотой его исторических повторений и скорректированное «сновидениями» Абсолюта, великих Адептов и эгрегором людей. Объекты индивидуализированных самоосознаностей сосуществуют в одном целом по принципам вложенности или разделенности. Некоторые из них наблюдают нас в своей сверхмощной осознанности миросозидания, как мы наблюдаем свои мысли. Так, одни настройки генерируют и поддерживают другие. Иллюзорные игры ума настолько «закольцованы», что в одном атоме можно развернуть целую вселенную или вселенную поместить в атом. И серьезно акцентироваться на причинах и следствиях этих фантасмагорических представлений не совсем разумно.
Чем тоньше настройки, тем больше всеохватность и растворение в неведомом. Мы выступаем на этой арене мировой осознанности больше сторонниками реактивного ума, чем осознанности, перебирая комбинации вариантов осознания, при следовании в своей ограниченности. Предлагаем ли мы что-то совершенно новое в этом мире? Навряд ли…. Эти забавы для нас самих. Мы востребованы как часть целого и наблюдаем мир, который собран отнюдь не нами.