Выбрать главу

Дьявол.

Мозг сразу же проигрывает в памяти все те звуки, что срывались с ее губ, пока я доводил ее до исступления.

Наверное, я слишком громко думаю, потому что Джессика вдруг перестает смеяться и пристально смотрит на меня своими большими глазами цвета океана. Затем она отводит взгляд и прикусывает губу.

– Я не хочу, чтобы ты думал, что я переспала с тобой ради того, чтобы получить этот проект, – тихо произносит она.

– А я так и не думаю. Ты переспала со мной, потому что я слишком обворожительный, – ухмыльнувшись, отвечаю я.

Джесс закатывает глаза:

– Ты изучал астрономию в колледже?

– Вроде было что-то подобное, а что?

– Просто интересно, в курсе ли ты, что Земля вокруг Солнца вращается, а не вокруг твоего раздутого самомнения.

Усмехаюсь:

– Ты мне сейчас глаза раскрыла.

– Была рада помочь. Обращайся.

– В чем еще ты хороша?

– В каком смысле?

– Я про твои познания в области океанологии и астрономии. Ты на досуге изучаешь какую-то энциклопедию вроде «1001 факт о нашей планете»?

– Ага, подарю по экземпляру каждому гостю на твоей вечеринке.

– Плохая идея. Половина из этих мажоров вряд ли умеет читать.

Джес улыбается и хочет что-то сказать, но ее прерывает звонок телефона. Она тянется к заднему карману брюк, достает айфон и отвечает на звонок:

– Эбс, вы закончили? – Она смотрит на часы на своем запястье, а затем поднимает взгляд на меня: – Черт, я совсем потерялась во времени. Уже бегу к такси.

Джессика сбрасывает звонок и встает на ноги. Я подрываюсь следом за ней:

– Давай я тебя подвезу?

– Не думаю, что…

– Я просто подвезу тебя до дома, Джессика. Клянусь, что мой член останется в джинсах всю поездку.

При упоминании моего мужского достоинства Джессика округляет глаза и шумно выдыхает. Она точно вспоминает о том, как он ощущался внутри нее. И я думаю о том же.

Дьявол.

Сейчас бы нагнуть над капотом своего автомобиля и жестко…

– Этого не будет.

Я сказал это вслух?!

– Чего не будет?

– Этого.

– Скажи.

– Черт бы тебя побрал, Тиджей, прекрати.

– Тебе же понравился секс со мной, Джессика, – усмехаюсь я.

Она тяжело выдыхает и своими голубыми глазами пытается разрубить меня пополам, как в игре Fruit Ninja. Осознав, что бессильна, Джес проходит мимо меня и, дойдя до выложенной плиткой тропинки, обувает туфли.

Я нагоняю ее и обнимаю за талию:

– Детка, я буду паинькой.

Джессика поворачивается ко мне, и наши лица оказываются так близко, что я ощущаю аромат ирисок, исходящий от нее. За эту ночь я насквозь им пропах. И мне это нравится. Он такой сладкий и так меня манит, что я уже не могу обещать, что буду паинькой.

– Я постараюсь быть паинькой, – исправляюсь я.

– Ты просто обязан быть паинькой.

Просто киваю, провожая ее к своей машине. Мы подходим к «Феррари», и я открываю перед Джессикой пассажирскую дверь.

– Двухместная? – вскидывает бровь она.

– Что не так?

– А как же твое эго? Оно не поедет с нами?

Издаю смешок.

– Хотя оно бы все равно не поместилось бы здесь, да? – фыркает Джес.

– Подумываю о покупке мотоцикла. С отдельной тачкой для него.

– Разумное решение.

Глава 5

Taylor Swift – Bad Blood

Джессика

Открываю дверь своей квартиры и широко улыбаюсь, увидев Элизабет и Эбби, танцующих под Тейлор Свифт у барной стойки. На них – одинаковые белые фартуки, в руках у Эбс – пластиковая миска и венчик, который она держит как микрофон, а Лизи громко кричит в большую ложку. Они танцуют и даже не смотрят в мою сторону.

Каждый раз удивляюсь тому забавному факту, что Лизи потрясающе поет. Откуда в ней это – загадка, ведь пение любого из членов моей семьи скорее напоминает визг шин при торможении, и абсолютно такая же ситуация в семье Рика. У Элизабет же просто невероятный слух, и тембр голоса, которым она может брать любые ноты, несмотря на то что ей всего лишь шесть.

Наслаждаясь их пением, замираю в дверях и посылаю на небеса благодарность за то, что Эбби появилась в нашей жизни два года назад, когда я отдала Лизи на фигурное катание.

Ну, появилась не в буквальном смысле.

Элизабет увидела ее выступление на экранах Ледового дворца. Тогда Эбби еще каталась в паре с Диланом Пирсом. И глаза моего ребенка загорелись настолько, что с тех пор Лизи говорила о своей любимой фигуристке чуть ли не десять раз в час.