— И что он сказал тебе?
— Он расскажет мне, как одолеть Мирака, только в обмен на знания скаалов, — размыто ответил я.
Фрея испуганно ахнула. Нелот лишь хмыкнул.
— Интересно, что такого знают скаалы, раз ими сам Хермеус Мора заинтересовался? Ладно, не моё это дело, разбираться в даэдрических желаниях.
Старик подобрал лежавшую на полу книгу и направился к выходу.
— Что же, юстициар, спасибо тебе за Чёрную Книгу. Теперь, я думаю, самое время нам расстаться.
Следом за данмером наружу вышли и мы — не хотелось задерживаться в этих душных пыльных руинах. Свежий воздух немного взбодрил. Солнце уже опускалось за горизонт, придавая небу и морю грозный кровавый оттенок. Мимо пронеслась огромная крылатая тень, на землю полилась мощная струя пламени, я едва успел отскочить в сторону.
— Скампов дракон! — выкрикнул Нелот. — Откуда он только взялся?
Ящер зашёл на новый круг.
— Фрея, держись за мной!
От следующей струи пламени я едва успел спрятаться за обережным заклинанием, затем принялся превращать крылья этого ящера в решето. Данмер, к счастью, решил помочь мне. Дракон взмыл вверх, решив пикировать на нас и полить огнём.
— По моей команде, юстициар!
Чудовище описало изящную дугу и летело прямо на нас. Его пасть, кажется, открывалась.
— Сейчас!
Одновременно мы сотворили по мощной молнии. Дракон ушёл вбок — наши заклинания совсем не задели его. Послышался рёв, ящер спускался вниз. Его левое крыло было сломано, и более или менее плавно приземлиться у него вышло лишь чудом.
— За мной! — приказал я.
Втроём мы побежали на песчанный пляж, где приземлился дракон. Пришлось спрыгнуть с моста прямо в воду, чтобы не столкнуться с ящером лоб в лоб.
— Я отвлекаю его, а вы постарайтесь распороть ему горло.
Мы кивнули друг другу. Я первым выскочил из укрытия, привлекал внимание ящера молниями, защищался от огня оберегами. Чудовище снова заревело от боли: Фрея ухитрилась перерубить ему сухожилия на ноге. Дракон выгнул шею, хотел схватить скаалку пастью — та скрылась между камней. Мой солдат решил воспользоваться замешкой, хотел вонзить меч в горло — но ящер сбил его хвостом. От струи огня солдату удалось укрыться щитом, но в следующее мгновение его настигла драконья пасть. От злобы я закричал, снова привлёк внимание ящера молниями, змей вытянул шею, почти вплотную прижавшись к земле — но сталгрим всё же смог пробить его чешую, пока я нещадно бил эту крылатую тварь молниями. Не то от усталости, не то от злобы всё тело тряслось, затем меня пронзила боль — такая же, как и в первый раз, когда я поглотил драконью душу, а из глубин разума всплыло Слово.
— MUL!
Не знаю, зачем я выкрикнул это — но в тот же миг мои руки покрыли призрачные перчатки, будто сделанные из проклятой драконьей чешуи. Я рухнул на колени, сгрёб в кулаки смешанный с пеплом песок. Нужно взять себя в руки. Я не виноват в гибели по крайней мере этих чистокровных альтмеров. Мы сражались сначала с двемерскими автоматонами, я и сам оказался ранен. Затем нам пришлось сразиться с драконом, Фрее просто повезло, что рядом с ней оказались камни, за которыми можно укрыться.
— Пойдём, — попросила скаалка. — Тебе надо наконечник из раны вытащить.
— Сначала я должен похоронить их, — возразил я и поднял глаза. — Поможешь мне, пожалуйста?
Старик Телванни ненадолго задержался возле драконьего скелета, что-то пробурчал себе под нос и вернулся в Тель-Митрин. Надеюсь, мне больше не придётся просить у этого мера помощь.
В бандитском лагере нам удалось найти пару лопат. Преодолевая боль и заглушая её найденным дешёвым вином, я копал в песке могилы для двоих своих солдат, затем вместе с Фреей мы уложили в них тела. Я прочитал заупокойную молитву и бросил в могилу горсть песка.
— Мальчишка был совсем молод, — зачем-то сказал я, насыпав над этой братской могилой небольшой курган. — Ему бы жениться на хорошей женщине и воспитывать детей, а не лежать сейчас здесь. Впрочем, пойти в армию было его выбором.
Тела погибших разбойников Фрея попросила меня сжечь с помощью магии. Эта работа отвлекала меня от боли и опьянения, а когда мертвецы были превращены в прах, скаалка велела мне выпить ещё эля. Сама она нашла более или менее чистую миску, положила в неё какие-то инструменты и залила их дешёвым вином. Затем она разожгла костёр, перетащила стол поближе к нему и велела мне раздеваться по пояс. Выпивка немного заглушила боль — и потому раздеться оказалось намного легче, чем я боялся. Фрея приказала мне ложиться на стол. Я уже предполагал, что она будет делать, потому решил зажать зубами какую-то палку — так приходилось делать нашим целителям в полевых лагерях.
— Не нужно, — скаалка отобрала у меня палку и прошептала какое-то заклинание, погрузившее меня в сон.
Когда я очнулся, на месте раны красовался белёсый рубец. Боли практически не чувствовалось, лишь немного шумело в голове от выпитого. Солнце уже погрузилось за горизонт, и темноту разгоняло лишь пламя костра.
— Одевайся. Еда здесь, на этой лавочке. Пока ужинай, а я скоро вернусь.
Фрея выглядела уставшей — кажется, моё исцеление заняло у неё много сил. Я оделся, сел перед огнём и с жадностью набросился на жареное мясо с грибами и запил его элем. Когда скаалка вернулась, она лишь села возле меня, молча смотрела на огонь.
— Спасибо тебе, — произнёс я. — За всё. Знаешь, после всего, что… мне пришлось пережить, я себя что-то идиотом чувствую.
Женщина вопросительно посмотрела на меня.
— Я не рассказывал тебе про Талмор? Про то, что мы считаем себя прямыми потомками древних альдмери… Самых первых эльфов, которые возникли на этой земле? Альдмери были очень могущественны и мудры, но со временем они распались на множество других народов, растеряли большую часть своего величия. Талмор учит нас, что мы, как их потомки, должны вернуть это величие.
— Разве это плохо? — с недоумением спросила Фрея.
— Было бы куда лучше, если бы нам не вбивали в голову, что мы — высшая раса, а все остальные — так, второй, если не третий сорт. Норды, впрочем, от нас не отстают, тоже считают себя самой лучшей человеческой расой, потому, наверное, нас особенно и ненавидят…
— Но это ведь глупо! Все мы равны перед Всесоздателем, и можем вернуться в этот мир в любой форме — человеком, эльфом, зверем или же птицей…
Я позволил себе улыбнуться и прижать скаалку к себе. Как мне отплатить за всё то добро, что она сделала для меня?
— Потому я и чувствую себя идиотом. Фрея, ты ведь сможешь простить меня? Вы с отцом были добры ко мне, приютили меня, ты заботилась о нас всё это время, что мы были в походе, а я должен буду убить твоего отца только потому, что об этом просит демон.
— Отец придумает что-нибудь, — успокоила она. — И никому не придётся умирать раньше срока.
Как же мне не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась.
***
— С тех пор ты начал жалеть, что вообще пришёл в Талмор?
Вопрос Арнгейра показался мне глупым, лишённым смысла. Нет, я ни дня не жалел, что пришёл служить туда, ведь как иначе бы я осознал ошибочность и глупость всего, чему Талмор учит?
— Нет, Мастер. Иначе я бы не оказался на Солстхейме, не познакомился с Фреей, не оказался бы в конечном итоге здесь. Но возвращаться туда я не очень хочу.
— Не возвращайся, — посоветовал Мастер. — Тебе там всё равно больше нечего делать.
В ответ я лишь усмехнулся: в жизни никогда и ничего не было так просто.
Уже поздно: Седобородые устали слушать, я — рассказывать, и после небольшой работы по хозяйству Высокий Хротгар погрузился в сон.
========== Подчинение ==========
Снова надо мной было мертвенное небо Апокрифа, вокруг — его гнетущая тишина. Что-то заставило меня опустить взгляд на пол, и увиденное заставило меня закричать. Я не увидел собственных ног, моё тело превратилось в покрытый шерстяным плащом кожистый мешок, руки оказались костлявыми когтистыми лапами. Вместо крика из груди вырвался лишь противный скрип…