— Возьми себя в руки, — приказал я.
Выработавшийся за годы службы голос и взгляд сделал своё дело: Фрея стыдливо опустила голову и замолчала. Мы двинулись дальше, к лестнице — но путь нам преградила парочка драугров, выскочивших из гробов, и двое культистов.
— Отходим! — приказал я. — Драугры — твои! А я с культистами разберусь!
Мы почти одновременно укрепили тело заклинаниями, пятились назад, готовясь к битве. Один из драугров — очевидно, бывший при жизни женщиной, вышел чуть вперёд, что-то невнятное прокричала. Казалось, от её крика сам воздух всколыхнулся настолько, что сбил нас с ног, заставил отлететь назад, я едва успел сгруппироваться. Тело столкнулось с камнной колонной, от удара заболели рёбра и заныло плечо, хорошо, что голова осталось целой.
В тот день я на себе почувствовал, что такое легкий бриз, сшибающий с ног. Это же ведь был тот Крик, которому ты сейчас хочешь меня научить? Безжалостная Сила?
Наш план нужно было менять. Фрея не управится с закованным в броню драугром, владеющей такой странной магией. Можно было бы бросить скаалку, быстро разобраться с культистами, затем, призвав грозового атронаха на помощь, одолеть и обоих драугров — но терять союзницу я пока не хотел.
— Ладно, отвлеки как-нибудь остальных, — потребовал я. — А я убью ту воскресшую женщину.
Для своего небольшого трюка мне всё-таки придётся расстаться с форменной накидкой — но моя жизнь дороже. Я бегал от ожившего мертвеца, отвлекал его внимание молниями, прятался за колоннами — и снимал робу. Затаился. Его шаги были всё ближе, почти возле моего уха раздался его противный рык. Я выскочил из укрытия, бросил ткань в драугра и поджёг простеньким заклинанием. Роба загорелась, пламя перекинулось на остатки волос и поддоспешника, мертвец противно пищал и скрежетал, пока дохлым не рухнул на пол. Теперь можно было помочь Фрее — она уже рассправилась со вторым драугром и безуспешно пыталась одолеть культистов. Норд и данмер (я понял это по их росту) отпугивали скаалку огненными стрелами, не давая приблизиться к себе или выхватить из колчана стрелу.
Буду отвлекать обоих культистов молниями — неважно, что они отразят их заклинаниями. Подбегу на расстояние ближнего боя. Локтем ударю обоих по ушам — это должно сбить их с толка на некоторое время. Выхвачу кинжалы из их ножен и вонжу их им в горло.
Я не знаю, какая сила вела меня и заставила проделать всё это — всё прошло так, как я задумал, культисты рухнули на пол мёртвыми, заливая полы тёмной кровью. Бросил оружие на пол, принялся разглядывать их одеяния. Неплохая куртка и неплохой наплечник — если обрезать длинные полы с боков, в ней должно быть вполне удобно и тепло, а наплечник сможет принимать на себя скользящие удары. И чары на их робе куда лучше, чем на нашей форме — ускоряющие восстановление магической энергии, как раз то, что нужно нам, волшебникам. Намного лучше, чем зачарование, уменьшающее расход энергии лишь на заклинания одной единственной школы — Разрушения. И один из кинжалов — из лунного камня, хорошей работы, я тоже заберу себе.
— Где ты научился так сражаться?
Вопрос Фреи звучал для меня странно, глупо. Она видела кинжал у меня на поясе, неужели она думала, что я для красоты его ношу?
— А ты думала, кинжал у меня на поясе для красоты висит?
— Нет… просто…
Я вновь одарил женщину строгим взглядом в надежде, что она замолчит, снял с норда-культиста верхнюю часть его робы и надел на себя. Длинным обрезком ткани завязал волосы в хвост — так будет ещё удобнее. Прикрепил к своей перевязи ещё один кинжал.
— Идём дальше.
Мы с боем пробивались в глубины храма, нашими противниками в основном были неупокоенные мертвецы, лишь однажды нам попалась небольшая группа культистов. Я заметил, что драугры почти не трогали их, хоть заклинаниями отпугивания нежити эти люди и данмеры не пользовались.
Чем дальше мы двигались, тем больше я удивлялся Мираку — храмом это уже можно было назвать очень тяжело. Крепость, замок — что угодно, но не место поклонения. Нам приходилось преодолевать ловушки — среди которых раскачивающиеся лезвия были самым, пожалуй, несложным испытанием. Я видел, как скелеты каких-то людей были использованы как украшения, развешенные на решётках — словно для запугивания. Мы набрели на небольшую камеру — являвшуюся, кажется, тупиком, и над её потолком висел скелет дракона, словно ящер стал охотничьим трофеем.
Ты когда-нибудь задумывался, Мастер, что такое безумие? Знаешь, как оно рождается? Слышал ли ты в своей голове голоса — но не понимал ни слова, что они тебе говорят?
Стена, испещрённая какими-то отметинами, звала меня, один из символов в центре начинал светиться, будто что-то говорил мне…
MUL!
MUL!
MUL!
Я смотрел на слово, как заворожённый, изучал каждую черту, каждую точку, хоть и абсолютно не понимал их значения. Я пытался разглядеть его, прочувствовать, повторить — но ничего не происходило. Потоки какой-то странной энергии обволакивали меня, впитывались, сливались с моей сущностью, я тонул в их светло-голубом с прожилками золота сиянии. Такое уже было со мной — возле древних нордских руин к северу от нашего лагеря.
— Фрея, ты слышишь это? — я надеялся, что такие стены в силу каких-то своих особенностей распространяют какие-то иллюзии на всех разумных существ, пытался успокоить себя же, убедиться, что мой рассудок всё ещё в порядке. — Ты видишь?
— Что я должна видеть и слышать? — в голосе скаалки звучало недоумение.
— Ну вот же, смотри, — я ткнул в светящийся голубым символ, звавший меня. — Он светится и что-то пытается сказать, но я не понимаю ни слова. Неужели ты не слышишь и не чувствуешь?
Фрея прожигала меня взглядом, хотела задать вопросы — дикарка, кажется, не спешит объявлять меня сумасшедшим. Где-то рядом с нами послышались щелчки, крышки каменных гробов отлетали, выпуская своих обитателей.
— Бежим!
Кажется, это крикнули мы оба — и оба кинулись из этой камеры прочь, мне едва хватило воли, чтобы призвать на помощь грозового атронаха.
— Эльф! Помоги мне!
Скаалка остановилась возле горящей жаровни, пыталась опрокинуть её — но сил ей не хватало. Я обхватил до боли горячий её выступ, служивший украшением; кожа моих форменных перчаток немного защищала, уменьшала боль — без неё на моих руках наверняка образовались бы волдыри. Мы ухитрились скинуть горящие угли на неупокоенных мертвецов — и это, кажется, их задержало.
Я остановился возле каменного выступа — идеальная позиция для того, чтобы расстреливать приближающихся драугров из засады, а если один из них владеет той странной магией, выступ послужит нам идеальным убежищем. Скаалка, кажется, поняла мой план, отдала мне зажженные стрелы, а сама оборвала подол одного из убитых культистов и обмотала им один из своих топоров.