Казалось, что потолка не было. Из пустоты на тонкой ножке спускался к самому столику одуванчик из фотокристаллов. Где-то там, в вышине, в темноте их колосилось целое поле. Чуть слышно переливались чудной мелодий дрожащие кристаллы, когда Спичку трясло.
Спрятавшись в тени хромированной сферы своего кресла, сидел Фадин.
Игорь Семенович, сидел под белым мягким светом. Вся остальная иллюминация в кафе была выключена. Когда я подошел к нему, корабль затрясся будто на полном ходу спускался с горки, посыпанной щебнем и грунтом, взбивая пыль.
— Не возражаете? — спросил я, указывая на соседнее кресло, через столик.
— Прошу, конечно.
Старик добродушно улыбнулся.
Кресло напротив, легко поднялось из пола, развернулось ко мне. Стило мне сесть как свет стал чуть ярче. Фадин, под куполом кресла читал что-то на своем планшете, попивая чай из глубокой чашки. На нем был все тот же твидовый костюм и темно-синяя рубашка. Из-под манжетов, выглядывала серая хромированная чешуя, облепившая его руки выше кистей.
Судя по всему, под одеждой он носил какой-то вариант АК-костюма, которые автоматически регулировал химию тема, вместо АК-бокса.
— Одиноко, тут. Не находите?
Игорь Семенович пожал плечами.
— Мне напоминает ночное кафе. Где-нибудь на Гагаринской. — он поймал мой взгляд и улыбнулся. — На любой Гагаринской. Редкие посетители, за окном ночь. Желательно, чтобы была прохлада, после дождя. Когда вся жизнь Персеполиса уже на другой стороне планеты, где-то там вдали скачет навстречу рассвету. Сразу дышится легко.
Фадин отложил планшет и показался на свет, выбравшись из своего кресле. Мечтательно посмотрел куда-то вдаль.
— Мне нравилось просиживать там часами. Это место похоже.
— Только вид не тот.
Он огляделся.
— Почему?
— Не хватает простора. Куда не повернись всюду стены.
— А-а-а… Это. — он согласился. — Нужно было брать лайнер.
— Тоже об этом думаю.
— Может быть, тогда бы ничего этого не случилось.
— Не нужно об этом. Прошу. Но да, на лайнере было бы просторнее.
Повисла тишина. В появившемся меню я выбрал чай и пару сэндвичей. Что-то пиликнуло в ответ. Затем на кухне, позади бармена-паука, зашевелились машины. Кресло мое, легко подстроилось под высоту стола.
— С другой стороны, так меньше пересадок. — говорю я, растворяясь в кресле. Внутри тут же включились массажеры и стали разминать мне спину. — Сразу на Митридат.
Спичка вновь недовольно загудел. Над нами под потолком тихонько зазвенели одуванчики.
— Игорь Семенович, Вы давно занимаетесь почти-такими-же-людьми. Как думаете, они сильно отличаются от нас?
— Пятнадцать-восемьдесят девять. — сухо он поправил меня. — Давайте, придерживать каталога, пока у них нет названия.
Я согласился.
— Ну… — потянул Фадин удовлетворенно. — Не сильно. Но тут, как посмотреть. Они живут в горах, В техногенных руинах старого Митридата. Отчасти в катакомбах. В довольно странной среде. Странной по отношению к нашей биологии. Они очень привязаны к своим группам… А какой был вопрос?
— Смотрите. Понятно, что им присуще все то же, что и нам. Но вот другая среда, заставляет их действовать иначе. По-новому смотреть на все те противоречия, которыми полны мы сами и которые двигают нас вперед. Неспроста же у них нет культов, по-видимому, отсутствует и религиозное чувство…
— Хотите знать, смогут ли они быть более эффективными чем мы в решении этих противоречий? Быть лучшей версией нас?
Он с интересом подался вперед, следуя за своим вопросом.
— Наверное, наверное, да. — сказал я.
— В рамках Митридата — да. Думаю да. — Фадин сцепил свои неестественно длинные пальцы в замок. — Но в этом и прелесть человечества. Выйдя за его границы, они столкнутся с тем же с чем столкнулись и мы. Им придется искать пути сохранения своей формы вне Митридата. Даже если там она успешна. И применять все те же антропокатехонные технологии что и нам.
— А если у них когда-нибудь получится?
— Не думаю. Инерция, страшная вещь. Мы набрали слишком большую историческую инерцию. Куда затягивает всех встреченных нами на пути. — он отпил чай из кружки, что-то разглядывая на дне. — Только если организм человечества слишком ослабнет. То да. — Фадин поставил кружку на стол и пожал плечами. — Это, поймите, и будет их слабое место: баланс среды, который потребуется удерживать. Стандарт среды. Понимаете?
— Угу. — ответил я. — Только если мы найдем помимо Митридата некую универсальную землю. Универсальную в плане универсальной среды для большинства миров. Вид, выращенный на ней, будет лишен такой слабости.