Через какое-то время Кормчий Когитатор обнаружил гравитационную аномалию на нашем пути. Отсеки корабля залило едким красным светом. Где-то в недрах Спички начали разворачиваться процессы вывода команды стазис-капсул.
Так все это сдвинется с мертвой точки. — подумал я, повиснув в красном мареве аварийного света. До тех пор, пока не включилась сила тяжести, швырнув меня на пол, и не включился дневной свет я продолжал лежать на холодной полу очерченный аквамариновыми огнями.
Думал о том, гуманно ли это?
При возможности срыва скольжения будить всех на корабле. Не лучше ли им погибнуть во сне? С другой стороны, как мы выяснили ранее, когитатор не ошибается. Ошибаются люди.
Это логично.
Затем, поднялся, умылся и побрел в свою комнату. Ждать.
Через некоторое время в дверях моей каюты появился Коля. Задумчивый, руки держал в карманах брюк, он возник грозным силуэтом в дверях на фоне яркого света коридора. Точеный, будто с плаката, в глубь комнаты он отбрасывал тяжелую тень.
Возникнув вот так внезапно, он оказался везде и сразу, заполнив собой все пространство вокруг.
В прочем, как и обычно.
Он долго стоял в дверях и мялся. Не удивительно, что послали именно его. Удивительно, что они так быстро ее нашли, так быстро организовались. Интересно, кто руководил процессом.
«Старый Фадин?» — думал я, рассматривая Колю, через полупрозрачную полусферу экрана. — «Или капитан корабля? Вадим, кажется. Последний вряд ли. При знакомстве он показался мне каким-то клеклым, что ли. Но кто знает.»
«Может быть, Коля вызвался сам?»
Тоже вряд ли. Действуй он сам, его было бы слышно еще из отсека со стазис-капсулами. Было бы слышно, стоило бы ему открыть глаза и чуть-чуть оклематься ото сна. Он бы уже все вокруг облаял, везде бы оставил следы своих слов. Грозной, пустозвонной лавиной, прошелся бы по всем коридорам и отсекам корабля.
— Привет. — сухо сказал он.
— Привет.
— Не спится, Тём?
Я убрал полусферу экрана, и мы впервые за долгое время встретились взглядом, невольно улыбнувшись друг другу. Поймав его улыбку, я тут же спросил:
— Жизнь веселая?
Коля тяжело вздохнул. Было видно, как ходят его желваки на зеленом лице. Как неуютно ему в этой роли.
Я продолжил как можно вкрадчивее и спокойнее, помогая ему снять с себя эту тесную кожу:
— Вы посмотрели камеры. Ничего не нашли. А мне и вправду не спится.
Он наконец зашел внутрь. Прислонился к стене у входа, став тенью в границе яркого света. Тот бросился в комнату резко очертив беспорядок на полу, выхватив помятое красное кресло в углу. Едва, кромкой лишь коснулся меня, кончиков пальцев руки.
— На записях сюжет один. — сказал Коля. — Как ты медленно сходишь с ума.
— Это не Пандорум. Если ты об этом. Просто нужно было себя чем-то занять.
Он понимающе кивнул. По крайней мере мне так показалось. Я видел только резко очерченный силуэт. Сам же Коля был недосягаем для меня в тени. Мне казалось, что я вижу, как он пытается выразить тяжкую мысль, валяя её во рту будто конфету.
— Почему не поднял нас?
— Не знаю.
— Почему не лег спать?
— А если тот, кто это сделал с ней, захотел бы вернуться?
— И что бы ты сделал?
Я не ответил. Коля дальше продолжал стоять, а я старался ему не мешать. Не мешать мягко опуститься в новую для него реальность. В осознание новой действительности, где больше нет Лили. Это знакомое чувство. Не нужно было видеть, чтобы знать, как в его голове разгораются жгучие угольки неудобных мыслей. Вот-вот он поперхнется ими, обожжет язык, нёбо. И закашляется золой с искрами и черной угольной пылью.
Теперь это не только моя проблема.
Не я начал действие. Я бы продолжал ждать, столько сколько было бы нужно. В плоть до самого Митридата. Начать действие распорядился Кормчий Когитатор. Машины, мы уже ранее выяснили, статистически ошибаются реже всего. Или вовсе не ошибаются.
Статистически, это верное решение.
— Её, надо бы убрать. — вдруг выпалил он, в какой-то растерянности, словно подавился.
— И сложить. — машинально ответил я.
Он бросил на меня непонимающий взгляд. Мне самому стало стыдно от этой странной неуместной глупости. Но я решил продолжать с каменным лицом.
— Убрать и сложить. До момента, когда станет удобно заниматься этим вопросом…
Его глаза блеснули в темноте. Колючие черные глаза. Он прыснул нервным смешком, руки на затылки сложив в замок. Мы помолчали.