Я успел на последнюю утреннюю электричку. В салоне сидели дачники-пенсионеры и несколько хмырей с пропитыми рожами. За это время я почти отвык от людей.
Я вышел на предпоследней станции, уже в черте города. Гипермаркет находился почти у самого вокзала. Рей отдал мне бумажник и свою спортивную сумку.
Я с минуту постоял на перроне, размышляя. Мне ничего не мешало прямо сейчас купить билет на поезд и умотать домой в Брест. Как-то объясниться с родственниками. Потом восстановиться в универе, продолжить учебу. Снова зажить нормальной жизнью. Рея я не боялся. В самом деле, что он мне сделает? Убьет? Смех один. Как бы его самого не подстрелили…
Потом я вспомнил цикад и поваленные деревья. Выругался про себя и двинул к гипермаркету.
До электрички оставалось еще несколько часов. Я бесцельно слонялся по городу. Сумка, набитая консервами и упаковками «ролтонов», оттягивала плечо. Я зашел в студенческую кофейню, взял на вынос двойной эспрессо. Сидел на скамейке в сквере, пил горячий кофе из бумажного стаканчика. На душе было погано. Мне хотелось позвонить Геле. Я не знал, о чем с ней говорить, да это было и не нужно. Мне достаточно было услышать ее голос. Убедиться, что с ней все в порядке. Мой мобильный давно сдох. Я отыскал на улице таксофон. Купил в киоске телефонную карточку. Набрал номер Гели. Абонент недоступен. Я повесил трубку. Потом вернулся в кофейню и заказал еще эспрессо.
Когда я возвратился из города, уже наступили сумерки. В темноте у хибары белела «Ауди» Рея. Сам он сидел у порога, прислонившись к двери, и неторопливо покуривал сигарету. Его левая бровь была рассечена в кровь, а нижняя губа заметно припухла.
— Что с лицом? — спросил я.
— В аварию попал. В небольшую. Упыри на дорогах, знаешь ли.
— Ты ездил куда-то? Подожди, у тебя же машина…
— Починил.
Рей бросил сигарету и поднялся, отряхивая брюки.
— Владик, ты только не психуй. Там Дани… В общем, суициднулся.
Я медленно поставил сумку на землю.
— Что ты сказал?
— Самоубился. Мозги себе вышиб. Короче, сам посмотри.
Он посторонился, пропуская меня к двери.
В доме было тихо. Помаргивала керосиновая лампа. На досках пола посреди комнаты валялся ствол. Дани полулежал на полу, привалившись спиной к койке. Его джинсы и куртка были черны от спекшейся крови. Светлые волосы сбились в бесформенную массу. Левая глазница разворочена, через дыру в щеке видны раздробленные кости скулы. Койка залита кровью. На полу и стене тоже кровь и какие-то ошметки.
— Господи… — выдохнул я.
— Бога нет, — отрезал Рей.
Он с деловитым видом шагнул к койке и начал стаскивать с нее окровавленное одеяло.
— Как это случилось? — проговорил я.
Рей закатил глаза.
— А я знаю? Когда я приехал, он уже был такой.
Он сдернул на пол одеяло. Потом вцепился Дани в ворот куртки, потянул на себя.
— Ну что стоишь, как хрен на богомолье? Давай помогай! — рявкнул Рей.
Мы завернули Дани в одеяло, кое-как перетянули ремнями. Оттащили его к машине и уложили на заднее сиденье. Туда же забросили ствол, завернутый в тряпку.
Машина завелась с пол-оборота и пошла ровно, как по маслу. Нигде не стучало, не барахлило. Наверное, Рей хорошо ее отладил. Или она не ломалась вовсе, а Рей мне соврал, чтобы выпереть меня в город и… И что? Убить Дани? Возможно. Пистолет лежал довольно далеко от тела. Не представлю, как Дани ухитрился выстрелить себе в лицо, а потом отбросить ствол.
Мы ехали по грунтовой дороге по направлению к лесу. Свет фар вырывал из темноты запыленный придорожный кустарник и заросли пожухлого чернобыльника. По обеим сторонам дороги чернели пустынные поля. Время от времени машину потряхивало на выбоинах. В стереосистеме играл The House of the Rising Sun. Рей включил. Он был спокоен. Спокоен, как моллюск, черт бы его побрал. Невозмутимо следил за дорогой, слегка покачиваясь в такт музыке. Перед ним на приборной панели лежала Книга. В последнее время он повсюду таскал ее с собой, наверное, не доверяя нам с Дани. Я сидел рядом с ним, стараясь не смотреть в зеркало на лобовом стекле. В нем отчетливо отражался салон машины и тело, лежащее вдоль сидений.
Мы проехали деревню. Там не горело ни огонька. На повороте к лесу машина снова подскочила на выбоине. Тело на заднем сиденье чуть сдвинулось. Из складок одеяла выскользнула бледная рука и повисла над краем автомобильного кресла.