Выбрать главу
5

Пошла последняя неделя моего отпуска, грозившая скорым возвращением в Кингспорт, когда произошло событие, побудившее меня к написанию этих строк. Не имея ни родных, ни близких, которые бы стали меня искать, я оставляю свои записи мистеру Мартину, который будет обеспокоен моим внезапным исчезновением, в надежде, что он сумеет поверить во всё написанное, хотя и не сможет с этим ничего поделать.

Принявшись читать взахлёб проклятый «Ye Text ov R'lyeh» с самого начала, я совсем позабыл о том, почему так упорно искал эту книгу в Блекстоунхилл. Прочитав около половины небольшой по формату, но весьма объёмной по содержанию книги, я неожиданно для себя наткнулся на изображение символа, точь-в-точь повторявшего контуры металлического амулета, всё это время висевшего у меня на шее. Ранее я уже читал о том, как люди суши заключали противоестественные союзы с жителями глубин, порождая на свет мерзких гибридов, поначалу не имевших в своём человеческом развитии никаких отклонений, но по достижении определённого возраста начинавших меняться, уподобляясь своему второму родителю. Именно такие полукровки, а также те из людей, которые верно служили Дагону и жаждали измениться, чтобы войти в его подводное царство, были отмечены Знаком Дагона, как он именовался в книге.

Мысль о том, что амулет из неизвестного металла, с которым я ни на минуту не расставался, мог каким-то мистическим образом быть причиной происходивших со мной приступов, а те, в свою очередь, являлись признаком злокачественных перемен в организме, была сама по себе безумна. И всё же она, словно острое лезвие бритвы, больно полоснула по моему воспалённому сознанию. Сломя голову я бросился к умывальнику в углу комнаты, отгороженному складной ширмой, и устремил немигающий взгляд на гладкую поверхность зеркала. Дикий вопль, похожий на тот, что донёсся в роковую ночь из Блекстоунхилл, был, пожалуй, единственно возможной реакцией на увиденное. Я схватил подвернувшийся под руку кувшин с водой и запустил в повторявшего все мои действия мерзкого урода с безумными выпученными глазами, приплюснутым носом и широким, почти безгубым ртом, вдребезги уничтожив и зеркало, и моё собственное отражение в нём. А затем, ни минуты не колеблясь, я кинулся к револьверу, так и лежавшему на прикроватной тумбе, поднёс его к виску и нажал на спусковой крючок.

Вновь и вновь я нервно жал на него, и звяканье ударного механизма по пустым гильзам во вращающемся барабане издевательски, но, к несчастью, не смертельно, отдавалось резкой болью в голове. В бессильной злобе я упал на пол, облокотившись на кровать. За дверью послышались быстрые шаги и настойчивые стуки. Преодолев тяготившее меня на протяжении нескольких дней безмолвие, я ответил, что всё в порядке, смутив молодых людей за дверью своим неестественно гулким, гортанным голосом. Явилось ли это следствием длительного молчания или же произошедших метаморфоз, меня уже не волновало, в зеркале я успел увидеть достаточно такого, по сравнению с чем изменения в голосе были просто ничтожны. Нащупав дрожавшей рукой на груди металлический амулет, я сорвал его и зашвырнул в валявшиеся возле умывальника осколки, погрузившись в отчаяние. Часы тупого ступора, проведённого на полу у кровати, были прерваны внезапной мыслью, что, если присутствие амулета оказало столь сильное воздействие, то его отсутствие должно произвести обратный эффект. Несколько ободрённый этой мыслью, я, наконец, взобрался на кровать, и, уткнувшись лицом в подушку, попытался забыться подобием сна. Вновь, как и прежде, я оказался в подводном городе, с гротескными античными храмами, треугольными портиками, арками и длинными колоннадами. Всё больше он наполнялся жизнью, и я видел сновавших всюду обитателей глубин, они уже не казались мне столь омерзительными, наоборот, обращая на меня свой взор, эти существа испытывали некую неприязнь. Впервые в этих грёзах я услышал их голос, раскатистый и гортанный, какой издавали те, что вышли ночью на берег, и отдалённо подобный тому, какой издавал я сам в ответ, ещё не понимая их речь, но воспринимая её смысл посредством зыбких образов, возникавших в моём сознании.