Пожал плечами.
— Если интересно, вечером приходите, покажу. А сейчас — не время.
— Посмотрим. Вы только со своими товарищами поскорее договоритесь, пусть несут картины в музей.
И Полина Эдуардовна поспешила назад в музей, где Ардальон уже допивал вторую кружку растворимого кофе.
Вячеслав сидел в холле гостиницы и пил крепкий чай, когда подошёл консьерж.
— Вам звонок от господина Снегирёва.
Вячеслав поднял удивлённый взгляд. Обычно Снегирь звонил на мобильный, но, отправляя Славу и ребят на задание, сказал, что можно не брать телефоны. «Город маленький, единственная гостиница. Я позвоню на городской». Но Вячеслав всё равно положил мобильный в карман.
«А где же моя трубка?» — хлопал по карманам Вячеслав, пока шёл к телефону, маленькой чёрной коробочке с кругом, который нужно крутить, чтобы набрать номер.
— Да, шеф!
— Вячеслав? Как у вас успехи? Вы всё добыли?
— Нет. Заминка вышла. Но я исправлю.
— Вячеслав, вы уж постарайтесь. Помните, что до рассвета вторника вам нужно покинуть город у моря и вернуться в столицу.
— Боюсь, у меня серьёзная проблема. Может занять больше времени.
— Что случилось?
— Товар украли.
В трубке послышался вздох.
— Вам надо торопиться. После рассвета вторника город вас уже не отпустит. Вот что, обратитесь к Полине Эдуардовне. Но не раскрывайте ей наших секретов. Используйте её. Она может нам помочь.
Шеф повесил трубку.
А Вячеславу стало странно и зябко, точно холодный туман просочился в холл и ледяным языком облизывал ладони.
С самого начала задание ему не понравилось. Да и шеф вёл себя чудно. Обычно Снегирёв был спокоен и хладнокровен, изредка, задумавшись, позволял себе барабанить пальцем по морде бронзовой коровы. А в тот раз он нервно оглядывался на окно, подавлял вздохи и кусал губы.
В тот день он спросил:
— Вячеслав, а вы когда-нибудь были на Севере?
— В Питере был.
— Нет, дальше. Где бывает, что и солнце не восходит, и лето похоже на зиму. Там были?
— Не был.
— А я вырос там. Помню, по утрам выйдешь из деревянного дома, а перед крыльцом стелется туман. И куда не глянь — везде туман, и только тени проступают, — Снегирёв задумался. — Хорошее место. Жаль, мне нельзя туда вернуться.
— Почему? — Вячеслав тогда заподозрил, что шеф мог быть замешен в афере с драгоценностями или продажей земли, чем, говорят, занимался в юности.
— Мне там рады не будут. В общем, Вячеслав. Есть там музей. Зам — Ардальон Борисович, мой старый товарищ, он продаст тебе одну картину, с коровами. А ты доставь её мне.
— Да без проблем.
Снегирёв помрачнел.
— Проблемы-то будут. Это место всегда с проблемами было.
Теперь Вячеслав понимал, что шеф знал намного больше, чем рассказал. «Вот засада! Отправил к чёрту в пасть! Ладно, выкрутимся».
Хотел проверить мобильный, не звонил ли кто, но лишь похлопал по пустым карманам.
Вечером воскресенья Полина Эдуардовна вернулась к шпаклёвщику на чердак.
— А вы подготовились, — хмыкнула она.
Аркадий Савельевич расчистил чердак, притащил откуда-то чистый стол, скатерть, свечи в старинном подсвечнике, открыл мансардное окно в крыше — а там небо и сверкающие горошины звёзд, и так их много, что кружилась голова.
Под окном расстелил плед.
Скрытая покрывалом картина стояла там же, но от Полины Эдуардовны не укрылось, что холст заменили, новый был чуть длиннее, и простыня не до конца его закрывала. Полина Эдуардовна не могла предположить, что такого рисовал шпаклёвщик, что потребовалось срочно менять и прятать.
Сдёрнул покрывало. Холст — тёмно-черничное, чернично-синее, с мотыльками-звёздами и лёгкими мазками лунной дорожки. Небо. Ясное ночное небо. Полина Эдуардовна ахнула. Раньше шпаклёвщик рисовал только туманы и мифы.
— Луны не хватает, — сказала она.
— Да. Сейчас достанем.
— Будете рисовать?
— Я не рисую.
Он сел на плед. Полина Эдуардовна присела на другой край. От шпаклёвщика пахло куревом, впрочем, как обычно.
— Знаете, раньше был моряком, — шпаклёвщик лёг на спину и смотрел в небо.
— Вы попали в шторм, вас выбросило на берег, и вы полтора месяца пролежали в коме. Это я знаю.
— Видел теней туманных. Там, когда волны разбивались о пьяный корабль, видел теней из волн и тумана. Скользили вокруг.
— Разве тени это не детская страшилка? Не ходите, дети, ночью к морю, придут к вам тени, зазовут с собой, не ходите вы с тенями. Все о них говорят, но никто ничего кроме тумана не видел.