— Тика, спокойнее, вы не на Привозе, — на всякий случай произнёс Петрович. — Волноваться будешь позже. Пока что ничего дурного не произошло. Машина едет, приборы лежат. Леонтий, ты доволен?
— Почти, — ответил тот. — Тормози и разворачивайся. Хватит машину мучить.
— Заторможу, когда услышу от тебя, что все приборы лежали. Как ты и заказывал.
— Да ладно, не гони, — поморщился Леонтий. — Сам же видел, что лежали. Видео подтвердит. И прибор Петровича.
— Ты скажи, что видел сам, — твёрдо произнёс Витёк.
Сбрасывать скорость он явно не собирался.
— Сам убьёшься, так ещё и пассажирам горе сделаешь, — слегка напряжённо отозвался Леонтий. — Ладно я, а Тика в чём виноват? Или Семён с Петровичем? Не гони, разворачивайся. Я увидел всё, что хотел. И приборы слежения тоже. Или тебе мало?
— Свидетели, вы довольны? — с усмешкой произнёс из-за руля Витёк. — Я победил?
— Победил, победил, только хватит гнать, — быстро ответил Петрович. — В случае чего мы с приборами всё подтвердим.
— Тормози, а то только приборы и будут подтверждать, — встревоженно добавил Семён.
— Только ради тебя, — усмехнулся Витёк, сбрасывая газ. — Помнишь ещё, что мы в этом году до сих пор не подрались?
— Это серьёзное упущение! — подтвердил Петрович. — Кстати, я что-то тоже давно никому морду не бил. Недели три…
— Скоро представится случай, — усмехнулся Витёк. — Ладно, едем обратно.
Он плавно развернулся и уже не стараясь выжать из машины и приборов всё, что возможно, поехал к точке старта.
Туман, накрывший поля и трассу, разделился за это время на несколько слоёв.
Какое-то время машина, спускавшаяся по пологому холму, двигалась в волшебном промежутке между двумя слоями тумана. В тонком слое прозрачного воздуха толщиной не больше двух метров, висевшего точно на уровне лобового стекла, было видно всё чуть ли не до горизонта. А снизу и сверху струилось белое, непрозрачное молоко, в котором двигались неясные смутные тени. То ли от растущих вдоль трассы невысоких деревьев, то ли вдоль дороги двигались странные, громадные существа, с интересом приглядывающиеся сквозь туман к одинокой машине.
Петрович с содроганием представил, какие именно твари ходят там, за вспотевшим стеклом. На всякий случай покрылся гусиной кожей и осторожно нащупал на поясе тяжёлый кольт.
Прикосновение к холодному металлу на какое-то время успокоило.
Но только до того момента, пока он вновь не взглянул в боковое окно.
Петрович поморщился и на всякий случай прикрыл глаза. Не забыв перед тем проверить, насколько прочно пристёгнут его ремень.
И насколько легко он отстёгивается.
Тычок в ребро от Витька он чуть было не расценил как повод к атаке. Но всё же рассудительно не стал доставать оружие, пока не понял, что вокруг нет ни одного объекта, достойного уничтожения.
— Приехали? — недовольно вздёрнув нос, поинтересовался он.
— Не уезжали — ответил Миха. — Вас ждали.
— Ну и как? — поинтересовался Петрович.
— Вроде дождались, — отозвался Миха. — Давай решать, чем спор закончился.
— А он уже закончился?
— Вас вот ждали до полного разрешения — отозвался Миха. — Ты что, всё проспал?
— Только малую часть, — ответил Петрович. — Где истец?
— Здесь. И истец, и ответчик, и суд присяжных, — отозвался откуда-то сбоку голос Леонтия. — И чёрные ящики в качестве главных независимых свидетелей.
— А они нам нужны? — здраво поинтересовался Петрович. — Все, кому надо, и так видели — все приборы легли как дети в детском саду в тихий час. Отдавай мустанга Витьку, и хватит этого цирка. Мерзко, влажно и спать давно пора.
— Подождёт твой Витёк! — нагло и самоуверенно ответил Леонтий. — А давай мы все вместе просмотрим запись и тогда решим, кто кому что отдаст.
— Бррр! — вскинулся Петрович. — Ты что, охренел? Или…
— Или, — твёрдо ответил Леонтий. — Именно — или! Запускай просмотр. И пусть хоть кто-то скажет, что я не прав!
— Ну, давай глянем, — сжав губы в тонкую полоску, произнёс Витёк. — Это если тебе трёх живых свидетелей мало.
— Немало — широко ухмыльнулся Леонтий. — Вполне достаточно. — Только хотелось бы, чтобы и остальные убедились.