— О! Приветствую, низший сородич, — с нескрываемым удивлением сказал незваный гость и отступил на несколько шагов от меня. Впервые в его голосе прозвучали явные эмоции. — Кажется, молодой человек действительно не лгал. Простите за вторжение на вашу территорию. Я бы никогда не позволил себе подобной бесцеремонности. Похоже, наши клерки допустили очередную ошибку, в результате которой мясо, пребывающее в этой квартире, было допущено к участию в лотерее.
— С вашей стороны было крайне грубо, усомниться в моей правдивости. Но я готов простить вас, если вы немедленно удалитесь.
— А с чего вы взяли, что я собираюсь уходить? Я думаю, младший сородич не станет возражать, если я всё же исполню цель своего визита, — сказал он, глядя на моего «сожителя». А тог, вместо ответа, начал неспешно двигаться в сторону шкафа.
— Стой! Выслушай меня и подумай! — изо всех сил закричал я. — Ты же не знаешь, когда сюда кто-то решит заселиться следующий раз. Глупо ждать очереди желающих снять квартиру, в которой постоянно пропадают люди. Так можно проходить голодным ещё пару лет. И всё из-за того, что этот мерзавец нагло заявился сюда и отнял у тебя еду.
Кажется, мои слова принесли определённый эффект, так как он остановился и стал внимательно слушать.
— Ваши провокации тщетны. Согласно кодексу, наша каста имеет приоритетное право на пищу перед низшими сородичами.
— Ты слышал, как он назвал тебя и твоих соплеменников? «Низшие сородичи», разве такое обращение можно стерпеть? Он же просто шовинистическая мразь, которая возвышает свою касту над твоим народом. Уже сейчас, они обеспечили себе право отнимать у вас еду, когда им вздумается. А дальше они захотят забрать у вас охотничьи угодья! И вы будете смиренно терпеть их произвол? — продолжил я пафосную тираду, игнорируя вежливого человека.
— Что вы вообще несёте?
— А ты заткнись! Я не желаю выслушивать угнетателя. Вы думаете, что ваши привилегии являются чем-то естественным и даны вам по праву рождения. Но смею вас заверить, что это не так. Те, кого вы называете низшими, имеют равные с вами права на одни и те же блага. Даже если вы вели многовековое угнетение и создали специальный кодекс, порабощающий их народ, вам никогда не убить правду, живущую в сердце каждого из них.
— Вы случайно не больны душевно? Наш уклад таков уже много веков: низшие сородичи служат нам, а мы одариваем их своей мудростью и покровительством.
— Красивые слова не помогут вам оправдать угнетение целого народа с его самобытной культурой и традициями! Более того я уверен, что они сами заслуживают должного почитания и поклонения.
После этих слов я встал на колено перед обитателем шкафа и начал произносить речь торжественным тоном:
— Мой господин, пока вы милостиво позволяли мне находиться в вашей обители, я смиренно снабжал вас пищей. Возможно, она была не достойна вашей персоны, но я обещаю, что эго изменится, если вы позволите служить вам дальше. Я буду регулярно приводить к вам мужчин, женщин, детей, старушек или даже рыжих невинных девушек, если подобное блюдо вам по вкусу. А когда моё служение надоест вам, я сам покорно отправлюсь к вашему столу. Умоляю, примите мою клятву вечной верности и не дайте погибнуть от лап этого мерзавца.
На следующие несколько минут воцарилось полное молчание, так как все присутствующие были глубоко шокированы моей речью. Говоря другими ело вам и, все глубоко охренели от телеги, которую я задвинул, и в первую очередь я сам.
— Мой слуга! Моя еда! — прервал тишину мой новоиспечённый господин, заслоняя меня от вежливого человека.
— В таком случае я предпочту удалиться и не мешать вашей идиллии. Порадуйте себя чем-то, пока у вас есть время. Позвоните родным и близким, расскажите им, насколько они дороги вам. Завершите все важные дела и просто сделайте те вещи, которые откладывали в долгий ящик. Всего хорошего, — ответил тог. — А с вами будет проведена отдельная разъяснительная беседа, — добавил он, обращаясь уже к существу из шкафа.
— Подождите, пожалуйста. Мой великий и величественный господин интересуется, разве ваши слова не свидетельствуют о том, что его слуга вскоре будет убит, а ему будет нанесён существенный физический урон?
— Нет, Я не говорил ничего подобного. Всего хорошего! — ответил вежливый человек, двигаясь в сторону коридора.
— Владыка, не позволяйте сладким речам этого сатрапа затуманить ваш ясный ум. Его род не знает ничего кроме коварства и бесчестья. Он явно намекает, что вскоре вернётся с подкреплением. Они уничтожат вашего верного слугу и нанесут огромное оскорбление вашему достоинству. Разве вы можете позволить им безнаказанно портить своё имущество и дальше продолжать унижать непревзойденную культуру своего народа?