— Я знаю, кто ты, — цедил сквозь зубы Костя, потому что только произнесённые вслух слова могли тягаться по громкости со словами, звучащими в его голове. — Ты дьявол. Маленький мёртвый дьявол. Ты лишил меня всего, чтобы осталась только музыка. Жаль огорчать, но наш жанр не особенно популярен. Во всём городе едва ли наберётся сотня любителей. В Москве больше, но и там это андерграунд. Хотя чего тебе ещё желать?
На мосту через Волчью речку Костя всё же остановился. Он вдруг понял, что никто не помешает ему вынуть из рюкзака банку и бросить ее вниз. Овраг, на дне которого тёк по камням тёплый от сточных вод ручей, носивший столь громкое имя, был достаточно глубок. Никакое стекло не выдержит. Но что дальше?
Ему конец. Это неоспоримо. Он слабак, потому демон и выбрал его прошлой ночью. Он обречён, как обречён каждый, заключивший сделку с великаном в сердце леса. Сколько времени пройдёт, прежде чем обнаружат Аню или Выродка, прежде чем люди в форме возьмут его след? День, максимум — два. Родители жены наверняка начнут беспокоиться уже этим вечером.
Костя с радостью бы зарыдал сейчас, сдался на волю чудовищной вины, которая следовала за ним по пятам, готовая наброситься и сожрать с потрохами, но не мог. Не имел права. Он неистово хотел играть, очутиться за ударной установкой ещё хотя бы раз. Ступня на педали, хлёсткий удар от плеча по «ведущему» — а потом хоть потоп.
Оставшиеся кварталы Костя преодолел едва ли не бегом. Репетиционная база располагалась в ветхом двухэтажном доме, над давно закрывшимся магазином автозапчастей. Под окном росла величественная старая ель. Отделённое от шумной улицы обширным и вечно пустым двором, это место верой и правдой служило группе в последние годы ее существования. Помещение принадлежало родственнику Илюхи, басиста «Голландца», и арендная плата всегда была крошечной. Здесь играли, сочиняли, пили, взрывали косяки, уединялись с девчонками, устраивали импровизированные концерты для своих. Здесь жили. До тех пор, пока окружающий мир не забросил удочку через двор и не выдернул их одного за другим, подобрав для каждого особую наживку.
Костя поднялся на второй этаж, распахнул заветную дверь. Его встретили восторженным рёвом трое оставшихся участников группы. Басист Илюха, не способный определиться с устрашающим псевдонимом и потому числившийся на каждом альбоме под новым, порядочно располнел за прошедшее с их последней встречи время. Гитарист Цеп — сокращение от пафосного «Цепеш» — напротив, успел подкачаться, отпустить аккуратную бородку и теперь, со своей гривой длинных светлых волос, походил на модного скандинавского бога. Второй гитарист, Дыба, самый отвязный из всех, побрился наголо и избавился от пирсинга на лице — по протекции отца он работал в юридической фирме и не мог себе позволить отпугивать клиентов.
А в остальном они остались прежними.
— Паршиво выглядишь, бро, — заявил Дыба, протягивая новоприбывшему бутылку пива, едва тот успел снять рюкзак и куртку. — Болеешь?
— Всю ночь не спал, — честно ответил Костя и тут же соврал. — Триоли отрабатывал.
— Оно и видно, — хмыкнул Дыба, опускаясь на продавленный диван, помнящий ещё первые репетиции группы. — А Выродок где, не знаешь?
Костя неопределённо повёл плечами:
— Появится, куда он денется.
— Как всегда! — усмехнулся Цеп. — Как в старые добрые времена: сидим, глушим пивас и ждём, когда наш долбанный лидер притащиться соизволит. Здорово, что он нас собрал, да, чуваки? Давайте, за него!
Они чокнулись бутылками, выпили. База тоже не изменилась: те же шторы, те же постеры на стенах, тот же ковролин. Комбики, мониторы, микрофоны, пульт, гитары на стойках — всё было готово к работе, всё ждало человеческих рук и голосов. Ударная установка с двумя бочками громоздилась в дальнем углу, на небольшом возвышении, сооружённом для дополнительной звукоизоляции.
— Вы уже отстроились, что ли, ребят? — спросил Костя, стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Типа того. Мы тут, считай, с утра.
— Так какой смысл тянуть? Начнём?
Обойдя установку, он осторожно поставил рюкзак у стены, вынул палочки. Их внешний вид, разумеется, сразу обратил на себя внимание.
— Эх, ни фига! — восхищённо протянул Илюха.
— Крутой дизайн. На заказ?
Костя взвесил палочки в руке. Неужели они действительно потяжелели? Кровь, впитавшаяся в древесину, высохла и стала темно-багровой, почти коричневой.