3. При смертельных дозах алкалоидов после кратковременного возбуждения (1—3 минуты) наступает угнетение корковой деятельности головного мозга. Она характеризуй и уменьшением числа быстрых волн, амплитуды ритмов и последующим исчезновением биотоков во всех корковых ответвлениях.
4. Прекращение дыхания отравленного животного связано с угнетением деятельности центральной нервной системы.
5. После исчезновения биотоков в коре головного мозга, еще в течение 10—15 минут регистрируются различной величины потенциалы в сердечной мускулатуре.
6. Суммы алкалоидов аконита таласского и дубравного в дозах 10—25 мг/кг не вызывают существенных изменении величин биотоков головного мозга, оказывают легкое стимулирующее влияние на головной мозг, незначительно увеличивая в нем количество высокочастотных волн.
А. А. Алдашев (1966) после тщательного научного анализа фармако-токсикодинамики аконитовых препаратов пришел к выводу о том, что аконитовые алкалоиды — нейротропные яды. Сильно ядовитые алкалоиды в токсических дозах кратковременно возбуждают центральную и периферическую нервную систему, а затем быстро парализуют центральную нервную систему оставляя в деятельном состоянии вегетативную иннервацию. Смерть отравленных животных наступаю от паралича дыхательного центра.
Аконитовые алкалоиды атизиновой группы мало токсичны, центральную и вегетативную нервные системы они тонизируют продолжительное время, не вызывая угнетения и паралича. У насильственно отравленных животных смерть наступает от асфиксии, вызванной параличом дыхательных мышц.
По мнению С. В. Муксиновой (1970), действие лаппаконитина на артериальное давление и гладкую мускулатуру кишечника можно отнести к адреномиметическим. Результаты опытов А. Бейшембаева (1970, 1977) с алкалоидом неморином говорят о том, что препарат обладает подобным действием на симпатическую иннервацию организма. X. У. Алиев, М. Б. Султанов (1971) утверждают, что гетератизин, талатизамин и лаппаконин блокируют передачу импульсов в ганглиях вегетативной нервной системы. Причем усиление этого эффекта пропорционально дозе алкалоидов. Поэтому гипотензивное действие последних на артериальное давление авторы рассматривают как результат блокады верхнего шейного симпатического узла, тогда как адреналиновую и норадреналиновую гипертензию алкалоиды всегда усиливают. По их мнению, лаппаконитин в малых дозах (0,5—1 мг/кг) подобным действием не обладает.
Функциональное изменение сердечно-сосудистой и дыхательной систем под влиянием неморина, вероятно, связано с его избирательным действием на центральную нервную систему (Бейшембаев, Алдашев, 1977) Ближайшее химическое родство неморина с зонгорином наводит на мысль, не обладает ли он таким же адрено-серотонинопозитивным действием, как и зонгорин? Необходимо, проведение специальных исследований в этом направлении, так как ряд фармакологических свойств неморина выгодно отличается от других исследованных аконитовых алкалоидов. Если он по действию на центральную нервную систему окажется синергистом зонгорина, то арсенал медицинских препаратов пополнится еще одним антидепрессантом.
Ф. Н. Джахангиров (1974) наблюдал потенцирование интенсивности и длительности фенаминового возбуждения центральных адренергических структур под влиянием зонгорина и его диацетильного производного. Эти алкалоиды резко уменьшали резерпиновую гиподинамию крыс, устраняли бульбо-капниновую каталепсию и приводили к развитою резкого двигательного возбуждения; в малых дозах (10—25 мг/кг) противодействовали, а в больших (50—100 мг/кг) усиливали гипотермический и седативный эффект аминазина, в то же время почти не оказывали действия (дозы 10—25 мг/кг), либо только кратковременно укорачивали (дозы 50—100 мг/кг) длительность ареколинового гиперкинеза. Алкалоиды усиливали токсичность триптамина у мышей. На основании этих опытов автор приходит к выводу, что изучаемые им алкалоиды обладают центральным адрено- и серотонинопозитным действием, существенно не влияют на центральные холинолитические компоненты.
В опытах с вживленными электродами в различные зоны коры головного мозга, в ретикулярную формацию моста и и крышки, в заднемедиальное ядро таламуса и в хвостовое ядро мозга интактного кролика Ф. Н. Джахангнров установил, что оба алкалоида в дозах 5—10 мг/кг «вызывают четкую десинхронизацию биопотенциалов коры и подкорковых образований..., снижают пороги» электропроводимости ретикулярной формации среднего мозга, что свидетельствует об. улучшении процессов возбуждения в головном мозгу.