Леха взглянул в сторону стойки. Пузан перевернул часики и показал ему три пальца. Ну, пари почти выиграл, теперь не проиграть бы саму жизнь. Если Костолом его поймает — быть беде. И бегать долго от соперника нельзя, без перерывов между раундами он драться не привык, может не хватить выносливости. Пожалуй, стоит изменить тактику. Не удивляйтесь, мосье Костолом.
После очередного пропущенного джеба Костолом взревел и кинулся на Алексея, не заботясь о защите, пытаясь любой ценой попасть в того своими пудовыми кулаками. Но на этот раз Леха не стал уворачиваться, а, разбросав блоками руки противника, резко сократил дистанцию. Кулаки Костолома летали где-то за спиной Алексея, тот же, почти прижавшись к туше врага, в ближнем бою, до которого, надо сказать, всегда был большим охотником, нанес целую серию ударов. Два крепких апперкота в подбородок и сильнейший прямой на отходе все-таки потрясли противника до такой степени, что он остановился посреди площадки, опустив руки и шатаясь. На Костолома было страшно смотреть — лицо представляло собой сплошное кровавое месиво, глаза закатились, но он, тем не менее, стоял и не падал. «Еще, чего доброго, очухается, — подумал Леха, — Ну, раз не запрещено…».
Он отступил на несколько шагов и с разгона, подпрыгнув, ударил Костолома двумя ногами в грудь. От этого удара соперник отлетел к стене, по пути сметая столы и скамьи с публикой. Подняться он уже не смог. Или не захотел.
— Ну, парень, удивил, браво, — Пузан почти прыгал от радости, потрясая объемистым брюшком — Никогда не видел такого боя! Как ты его! Молодец! Хвост С Проседью же стоял, как в воду опущенный, чуть не плакал.
— Дружище, чего такой кислый? Мы победили, радуйся.
— Он не только пари проиграл, — встрял разговор Пузан, — он все деньги на Костолома поставил.
— Ладно, не грусти. Пузан, принеси-ка нам своего вина. Пошли, выпьем.
Даже после стакана вина настроение Хвоста С Проседью не улучшилось. Он сидел понурый и молчаливый. По большому счету, Алексею было начхать на этого алкоголика, можно было послать его подальше и отправиться отдыхать. Но эмоции переполняли его. Еще бы, последний раз Алексей дрался на ринге перед призывом. Он тогда проиграл в полуфинале, но проиграл достойному сопернику. Говорят, этот парень сейчас дерется где-то в Германии на профессиональном ринге. Лехина карьера, увы, окончилась. И вот теперь снова крики публики, какой-никакой, но ринг, и противник не из слабых. Но и он, молодец! Ничего из техники и тактики не забыл, провел хороший бой. Естественно хотелось немного расслабиться, снять стресс, поговорить с кем-нибудь. Что же делать, если из собеседников под рукой только этот замухрышка? Леха попивал винцо и пытался растормошить соседа. Получалось плохо, и он уже собирался подняться из-за стола, когда какая-то мысль озарила лицо собеседника.
— Послушай, хозяин. Ведь ты теперь мой хозяин, — человечек схватил Алексея за рукав, — Послушай, у меня идея. Заведение Пузана — дешевка. А вот в порту есть кабак, где ставки повыше. Там можно заработать гораздо больше. Там ставки принимают серебряниками, и выигрыши соответствующие. А бойцы не лучше. Ты их всех — одной левой. Я могу договориться, я везде вхож. Но ты со мной поделишься. Как, согласен?
— Врядли я смогу наскрести двенадцать серебряников на ставку. Да и не для того я сюда приехал, чтобы кулаками махать. Мне одного человека нужно найти.
— Не переживай, хозяин, я найду тебе кого угодно. Я здесь всех знаю. Но ведь деньги тебе-то все равно нужны? А серебро Пузан тебе займет. Он теперь для тебя что хочешь сделает. Так я подсуечусь? Сгоняю в порт, разузнаю, когда там дерутся, кто, какие ставки.
— Хорошо, суетись, на здоровье, — зевнув, пробормотал Алексей, — Кстати, что за странное имя у тебя, я его и произнести-то не могу.
— А ты думал, я всю жизнь отираюсь в дешевых кабаках, делаю мелкие ставки да подталкивая на пари разных сопляков?
— Вроде меня? — усмехнулся Леха.
— Прости, хозяин, я не тебя имел в виду, — залебезил Хвост С Проседью, — Так вот, я в свое время был очень уважаемым человеком — сборщиком податей в приморском городе Дилес. У меня был большой дом с видом на море. У меня была молодая красивая жена. Меня очень уважали, даже любили. Благодарные торговцы и ремесленники подарили мне на юбилей шапку из меха горной куницы. Знаешь, у горной куницы очень красивый черный мех. Но особенно ценный мех — это когда мех с проседью. Шапка была очень красивая — круглая такая, а по бокам свисали куньи хвосты. Но мне она не понравилась — мех был без проседи. Тогда торговцы сшили мне другую, из меха с проседью. Я ехал в своем экипаже, а народ вокруг шептался: «Смотрите, едет господин Хвост С Проседью — богатый и уважаемый человек, слуга нашего короля Конарта XVI».
— А до такой жизни как докатился? — спросил Алексей.
— Зависть людская. Оклеветали, оболгали! Доложили узурпатору, будто я не все деньги в казну отдаю.
— А ты все отдавал?
— Издеваешься, хозяин? Зря. Я тебе вот что скажу: ни один сборщик все деньги не отдает. Иначе он просто дурак. И я себя не обижал, оставлял немного. Не больше, чем другие сборщики. Не намного больше, — вздохнул бывший сборщик податей.
— Понятно. И что дальше? — сказал Леха, подливая вино собеседнику.
— С должности выгнали, дом забрали, все деньги жена стащила и удрала с любовником. Меня в тюрьму не посадили, но кнутом высекли. От прошлой жизни осталось только мое красивое имя, я им горжусь, я его люблю, — собеседник выпрямился, будто под гимн. Гордость из него так и перла.
— Красивое имя, но мне его не произнести — очень длинное. Я тебя буду звать сокращенно — Прохвостом. По-моему, это имя как раз для тебя, — усмехнулся Леха.
— Почему, Прохвостом? — удивился тот.
— Хвост С Проседью, Проседь С Хвостом, какая разница, короче и удобнее.
— Я не согласен. Называй меня полностью, — запротестовал Прохвост.
— Согласен ты или нет, а я твое полное имя произнести не смогу. Я твой хозяин, как могу, так и зову, — сказал, как отрезал Алексей. — Ты лучше скажи, не знаешь случайно одного человека? Он, скорее всего, врач.
— Настоящий или знахарь? — все еще обиженно пробормотал Прохвост.
— А боги его знают, но меня вылечил хорошо, — и Алексей принялся описывать собеседнику внешний вид Дока.
— Вроде бы видел похожего, то-ли в Замостье, то-ли в Северном пригороде, — наморщил лоб Прохвост, — В центре такого точно нет, там два врача всю практику держат. Гонорары у них огромные. В Холмах знахарей-мужчин нет, одни женщины. Ладно, подсуечусь, разузнаю. В порт пойду, заодно и о врачах поспрашиваю, — Слушай, — вдруг встрепенулся Прохвост, — А ты, случайно, мечем, не владеешь? Не дворянин ли?
— Да нет, а почему ты спрашиваешь? — у Лехи мелькнуло подозрение.
— Тут, в Южном пригороде один постоялый дворик есть. Так вот, там дворянчики на мечах дерутся. Как у Пузана на кулаках, так там на мечах. Ставки у них знаешь какие? Только золотом принимают.
— Интересно, — пробормотал Алексей, — Места им мало, что-ли? Чего в кабак переться?
— Раньше так и было. Дрались где хотели, рубили и резали друг друга по поводу и без. Но Луэл это прекратил. Дуэли запретил. Теперь солдаты увидят где-нибудь драчунов с мечами — сразу же на ближайших деревьях их и развешают, не смотря на то, что знатные. Но узурпатор оставил несколько заведений, где можно подраться за денежки — и казне прибыль, и фехтовать дворяне не разучатся. И лекарь присмотрит, помощь окажет. Убитых почти не бывает — до первой крови дерутся. Если бы ты умел мечем владеть, ох и обогатились бы мы!.. Я хотел сказать: ты, господин. Так есть у тебя меч? Фехтовать умеешь?
— Увы, — помотал головой Алексей, потягивая свое вино, — Не умею. И меча нет.