— Все, — говорю, осматривая неглубокий овраг. — Привал. Ночевать будем здесь. Место удобное, скрытное.
— Господин, — подъехал Айра. — Видишь, на горизонте горная гряда? Это — перевал. За ним долина, по которой и течет Река. До перевала два дня пути.
— Понятно. Ты, Айра, с Волком обустраивайте лагерь — ставьте шатер, помогите девушке с костром. Принцесса, ты знаешь, что делать — еда за тобой. А я пойду, пожалуй, осмотрюсь.
— Косю! Косю!
Ну что ты будешь делать с этим пацаном! Другие в его возрасте — «Мама, папа», и на своем языке, а этот — «кося»! И запомнил же! Айра с Волчонком этого слова отродясь не слышали, думают, лепечет малый нечто нечленораздельное. Принцесса, та заинтересовалась. Даже стала расспрашивать, что это значит, и в каких землях говорят такие странные слова. Что, прикажете, объяснять ей, «откуда у хлопца испанская грусть»? Лучше уж промолчу.
— Ладно, садись уже на косю, — говорю, взгромождая мальчишку себе на загривок. — Пойдем, прогуляемся.
Малыш проспал почти весь дневной переход в своей корзине, притороченной к седлу гнедой лошадки Принцессы. Теперь он, конечно, бодр и полон сил. На предыдущем привале он так расшалился, так расскакался, что едва не угодил в костер. Принцесса чуть не плакала над пролитой похлебкой. Айра разразился тирадой на своем диалекте. Лучше от греха подальше увести этого хулигана, не то кроме «коси» такого наберется!..
С этого пригорка обозревать окрестности представляется удобным. Посмотрим, где наши преследователи. Обшариваю взглядом каждый камешек, каждую щель, но пока безрезультатно. Ушли? Очень сомневаюсь. Просто некоторые штатские мешают нормально осмотреться!
— Это тебе нельзя. Мал еще! Ну, ладно, посмотри, только руками подзорную трубу не трогать! Что, доволен? Хорошего — понемножку. Иди, пошвыряй камешками в птичек. Может, подобьешь какую-то из них на ужин — все польза. Эй! А ну-ка, «цурюк» от обрыва. Быстро, я сказал! Так ты у меня скоро полиглотом станешь.
Темнеет. Нужно возвращаться в лагерь. Стоп! А это что?
Хорошо, что в свое время сумел развить способность видеть инфракрасный участок спектра. Нелегкое было дело, упражнения сложные, и без генной медицины не обошлось. Зато теперь, если постараться настроиться, можно любую теплокровную гадину в кромешной тьме обнаружить. То-то, я гляжу, на фоне общей серости несколько выделяется красноватое марево — наверняка оттуда исходит теплый дым. А что такое дым? Дым — это костер. А костер — это наши «друзья». Может, конечно, быть и гейзер, но мы там проезжали не позже, чем вчера, и ничего подобного не наблюдали. Точно, они. Никуда-то не делись, идут след в след. Вопрос, зачем? Если кто-то хочет знать о наших перемещениях и действиях, не стоило слать целое отделение. Пара охотников справилась бы с этим заданием гораздо лучше и скрытее. Может, готовят нападение? Чего же до сих пор прячутся? Уже больше месяца на хвосте сидят. Ждут удобного случая? Сколько таких случаев уже было за этот месяц!
Ладно, пора, пожалуй, в лагерь. Эти ребята далеко. Если и решатся на ночную атаку, сделают это перед рассветом — раньше просто не доберутся.
— Эй, Ловец орлов, пошли домой. Баиньки пора.
Подзываю Волчонка и приказываю первому заступать в караул, оставляя за собой самое «рисковое» время перед рассветом. Парень изрядно вымотан за день, но перечить и показывать гонор уже разучился. Кивнул и пошел в шатер за оружием. Айра что-то начал бурчать в ответ на приказание караулить после Волчонка, но после моего «чего-чего?!», замолк и улегся дремать возле костра. Теперь и мне не мешало бы отдохнуть, я тоже не железный.
Но не успел как следует заснуть, как почувствовал прикосновение теплой ладони на своей щеке. Открываю глаза — Принцесса, приподнявшись на локте, гладит своей ручкой мою бороду.
— Что ты, девочка? — спрашиваю.
— Господин, зачем ты купил меня у батюшки, если не обращаешь на меня никакого внимания? А я так стараюсь тебе угодить, понравиться…
— Принцесса, я взял тебя с собой для того, чтобы ты за нашим Малышом ухаживала. Мы — воины, это дело знаем плохо. А насчет «купил», не переживай, вернешься к своему батюшке.
— Но он же сказал, что ты можешь пользоваться мной, как заблагорассудится — в походе мужчине трудно без женщины.
Эх, девочка, как же ты права! Действительно, трудно. Но я не был бы самим собой, если бы поставил на первый план не выполнение задания, а собственные потребности. Волчонок на тебя глаз положил — это ясно, как божий день. Так на меня смотрит, будто разорвать на куски хочет. Зачем мне эти шекспировские страсти? И Айра поглядывает да облизывается. Мне за ними присматривать нужно, чтобы не перегрызлись до поры, до времени, а не самому масло в огонь подливать. Ну, и конечно, со счетов не спишешь ту единственную, что ждет за миллионы миров отсюда. Ждет и молится за своего вечного непоседу…
Мне и так перед ней бывает стыдно. Чего только не приходилось делать в командировках — и фаворитку местного царька соблазнять, и самому представляться посланником наместника Богов, путешествующего с немалым гаремом. Но, то была оперативная работа, необходимость, всегда стоявшая во главе угла всей моей деятельности. А сейчас необходимость другая. И слава богу! Хватит грехов на мою далеко не чистую душу.
— Какая ты женщина! Ребенок совсем еще. От Малыша недалеко ушла.
— Мне жена батюшки все рассказала… Знаю, не маленькая, а что не знаю — ты покажешь — на то ты и мой господин. А вернешь меня батюшке — он меня снова продаст. Может быть, даже тому толстому старому хану, что проезжал недавно через наши пастбища и разглядывал меня, будто овечку. Не хочу я другого господина — я тебя люблю.
И она прильнула к моим губам. Да, что же ты делаешь?! Я ведь не каменный!
Но помощь пришла, откуда не ждал. Раздалось недовольное всхлипывание, затем Малыш самым бесцеремонным образом перелез через девушку, расширил локтями и коленями себе жизненное пространство между нами и, уткнувшись носом мне в бок, снова умиротворенно засопел.
Перед рассветом уже я заступил в караул. Должен был менять Айру. Но, почему-то не он разбудил меня, а я его. Так сукин сын и продрых у костра весь свой срок — даже на другой бок не перевернулся. Ну, получит у меня завтра. А пока обойдется пинком под зад.
Наши преследователи о себе не напоминали. И, слава богу! При таком часовом, перерезали бы нас, сонных. Но, видно и сами любители поспать. Не будь на моей шее такого табора, я бы сам к ним наведался в самое неподходящее время. Отбил бы охоту подглядывать.
Кстати о таборе… Через несколько часов — подъем. А дальше? Идти через перевал, а потом вдоль реки под названием Река к южному океану? Если бы я был один… Ну, на худой конец, с Волчонком… Тогда бы этих раздумий не было. Я кое-что разузнал у аборигенов о маршруте — они с поморами торгуют постоянно. Действительно — зимой по льду Реки к океану добраться можно. Другое дело — сейчас. Река протекает в глубоком каньоне, дно которого завалено каменными глыбами, которые она несет весною с гор. Проехать там на лошади — нечего даже мечтать. Ехать поверху — объезжать бесчисленные впадины и притоки, ущелья и каньоны. Мостов в тех краях не построили, и поэтому путь удлинится многократно. К тому же, это каменистая пустыня. Растительности почти нет. Если и растут мелкие колючие кустарники и каменные деревья, то скотине их лучше не скармливать — повыздыхает вся. В том числе, и наша коза. А за нею и Малыш. Да и Принцесса долго не протянет. Нет, прав был Пророк — незачем было впутывать ребенка в эту авантюру. Что же, Скиталец, имей смелость признать, что задание провалено. Вернее, выполнение его приостановлено. Наверное, стоит не на перевал идти, а отправляться восвояси на Побережье. Там можно будет надежно спрятать Малыша, а самому, отдохнув, вернуться сюда к зиме. И больше никакой благотворительности, никаких помощников и попутчиков! Ты — одиночка, так и будь им!