Скиталец встал, сделал пару кругов вдоль парапета, взглянул вниз. У подножия башни осаждающие возле костров ели жареное мясо, пили свою молочную брагу. До его ушей доносились заунывные песни, больше напоминающие звериный вой. С другой стороны, на берегу полу-высохшей реки то-же горел костер, тоже ужинали воины. Интересно, если они напьются и заснут, спуститься и удрать удастся? Вряд ли… Те два человека, что прогуливаются над обрывом, внимательно следят за башней.
Что же такое! Никак не удается войти в контакт с канвой. Что мешает? Атмосферное электричество? Не исключено. Быть грозе, это точно! Над горами зарницы так и пылают. Небо затянуло тучами — ни тебе звезд, ни единой луны. Не хочется, но компанию придется будить. Здесь, на расстоянии вытянутой руки от неба, риск угодить под его горячую руку вполне реален. Недаром, некоторые камни парапета хранят следы действия высокой температуры.
Гром грянул, казалось, над самым ухом. Из палатки раздался плач Малы-ша, потом выглянул Волчонок.
— Что такое? — произнес он заспанным голосом.
— Ничего особенного. Просто гроза. Волк, буди Принцессу, и идите-ка вниз. Здесь вверху не самое безопасное место.
— Палатка не промокнет, — обиженно попытался спорить парень, но, махнул рукой и снова нырнул под полог выполнять приказ.
Скиталец подхватил на руки Малыша и пару мешков с травой, служивших матрасами и отправился вниз по лестнице. Следом спустились Волчонок с Принцессой.
— Там сейчас такое начнется! — девушка испуганно схватилась за щеки. — Так гремит, так страшно!
— Дождь — это неплохо. Я пошел, — Скиталец отправился вверх, по пути буркнув Волчонку. — Обустраивайтесь тут. Сам управлюсь.
Все, что имело хоть какое-то подобие дна, было извлечено на свет божий и расставлено в ожидании дождя — котелки, кружки, пустые бурдюки… Даже палатка была аккуратно растянута с помощью подручных средств таким об-разом, чтобы в ней, как в мешке скопилось немного влаги. Дождь пока не разыгрался — только чуть моросил. Зато гром гремел так, что уши закладывало.
Черт побери! Сумасшедшая мысль мелькнула в голове Скитальца. Наверняка, во время дождя, кочевники попрячутся в свои шатры. Даже часовые, и те укроются в каком-нибудь закоулке среди камней. Если сейчас спуститься, их можно застать врасплох и убрать. А потом Волчонок поможет спуститься Принцессе с Малышом и…
Ужасная вспышка вместе с неимоверным грохотом на мгновение парализовала Скитальца. Когда же он пришел в себя, оторопел еще больше — на расстоянии вытянутой руки пылал ярко оранжевым светом теннисный мяч. Шаровая молния! А вот вторая! Третья поменьше… Если сейчас ветер подует в его сторону… А он туда и дует! Конец? Но молнии описали круг возле головы и медленно поднялись вверх.
«Нет, похоже, сегодня не самый удачный день для побега. В другой раз…» — подумал Скиталец, спускаясь в недра каменной громады.
Но сюрпризы еще не закончились. Не успели осажденные прикорнуть на неудобных ступенях, как башня начала «петь». Ее голос звучал негромко на низкой ноте, и должен был разве что, убаюкивать, но в душу начал закрадываться страх. Ветер наверху крепчал, усиливался и звук, а страх переходил в неконтролируемый ужас.
— Я говорил, что это проклятое место! — выпучив глаза, шептал Волчонок. — Это духи подземных королевств! Мы все умрем. Нужно бежать.
Скиталец еле успел его схватить за одежду.
— И это говорит будущий воин? Спокойно! Заткни уши немедленно! Принцесса — ты тоже. Шапки натяните. Головы накройте. А ну, малый, нечего орать. Давай, ко мне, лезь под куртку. Это просто инфразвук, — последнюю фразу Скитальца уже никто не слышал.
Только под утро ветер стих и удалось немного поспать, скрючившись в три погибели на неудобных ступеньках. Наверху светило солнце, и день обещал быть приятным. От ночных хлопот проку оказалось немного — воды набралось всего на пол бурдюка. Ну, хоть что-то… Зато приятно было сознавать, что не одни они мучились ночью. Кочевников у подножия не было, хотя шатры никуда не делись. Сбежали герои. Далеко — чуть ли не на горизонте топчутся, подойти боятся. Но, упорные! Шли бы уже, оставили нас в покое.
— А это еще кто? — Волчонок указал на плато за оврагом, прорытым речкой.
Скиталец приблизил подзорную трубу к глазу и оглянул долину. По ней двигалось несколько телег в окружении десятка всадников. Во главе обоза на высокой скотине, то-ли рогатом верблюде, то-ли мохнатой горбатой корове, что называлась хоско — восседала в седле, напоминающем царский трон, знакомая фигура, замотанная в одеяло и с завешанным накидкой лицом.
— Пророк. Эка неожиданность! Кто бы мог подумать? — злобно буркнул себе под нос Скиталец. — Наше положение ухудшается. В подводах наверняка харчи. И немало. Надо было вчера попытаться прорваться. Грозы он испугался!.. Точно, стареешь, Скиталец!
На подводах оказались не только продукты питания, но и компоненты осадных орудий. Воины, долго не раскачиваясь, тут же начали сколачивать две длинные лестницы. С других подвод выгружали тяжелое бревно, с железным наконечником, и деревянную конструкция для его удержания.
— Серьезно за нас взялись, Волк. Что же, вот тебе и настоящая практика. Выйдешь живым из этой передряги — получишь от меня медаль.
— А не выйду? — с сомнением покачал головой юноша.
— Значит, судьба такая, как говорил твой отец. Но, не переживай. Еще не вечер.
Волчонок оглянулся на светило, не поняв идиомы Скитальца, но ничего не ответил. Было видно, что он напуган. Ситуация и правда, казалась безвыходной.
Скиталец смотрел, как Пророка, будто индийского раджу, снимали вместе с креслом с его рогатого транспортного средства. Ясновидящего усадили на расстоянии полета стрелы от башни, и сам хан Черный Полоз подошел вы-разить свое почтение кивком головы. Его вельможи и полевые командиры тоже по очереди приближались к вновь прибывшему, и оказывали почтение поцелуями рук и полы плаща.
После продолжительного совещания, объединенного с трапезой, Пророк подозвал одного из своих людей и отдал какое-то распоряжение. Тот бегом помчался к башне. Скиталец узнал гонца — это был тот самый атаман, который пытался обчистить их шатер в стане Пророка, и нос которого с тех самых пор стал еще более приплюснутым.
Воин подбежал к подножию башни и разразился неимоверной руганью с угрозами. Он махал своим кистенем, подпрыгивал, будто хотел оказаться возле бойницы, плевался в сторону осажденных, больше попадая, впрочем, на свою бекешу. Это было так нелепо, что даже Волчонок не вспомнил о своем луке, а только с любопытством наблюдал за спектаклем. Надо пола-гать, атаман не совсем точно выполнил задание Пророка, потому что, спустя некоторое время к нему подскочили два стражника и надавали все тех же пенделей, прогнав от башни.
А на место парламентера-неудачника прибыл другой. Этот был и лучше одет — в чистом плаще с характерными узорами клана Клык Вепря и начищенном медном шлеме, речь его была более разборчивой и вежливой.
— Уважаемый! — с поклоном обратился парламентер к смотревшему из бойницы Скитальцу. — Не обращай внимания на этого сумасшедшего — он ранен в бою. Слушай меня. С тобой хочет поговорить Великий Пророк. Ты можешь спуститься для разговора?
— Пусть лучше он поднимется ко мне, — улыбнулся Скиталец.
— Это невозможно, уважаемый, — сказал с трагическими нотами в голосе, почти плача, гонец.
— Весьма сожалею. Я тоже вниз спускаться пока не намерен. Так и передай Пророку.
— Уважаемый, — не унимался парламентер. — Пророк добр и не желает ни-кому зла. Тем более, тебе — вассалу славного вельможи из Страны, Окружен-ной Горами. Он с тобой поговорит и отпустит на все четыре стороны.