На следующее за этим ужасным днем утро мы были разбужены криком Нытика, который стоял на вахте:
— Чудища! Чудища!
Капитан бросился к борту и стал вглядываться в свою подзорную трубу.
— Лодки. Плывут сюда.
Ну, вот, кажется, и все. Я вздохнул и пошел открывать ящик с оружием.
Пока я искал ключ, пока возился с замком, а потом тащил мечи и кинжалы на палубу, там что-то изменилось. Царило какое-то оживление. Капитан дал внушительный пинок Нытику под зад. Тот выл и скулил, пытаясь привлечь внимание:
— Да протрите же вы глаза! У них рога на головах — без ваших стекол видно! Они все колючие, как ежи! Они плывут нас убивать и есть!
Но его никто не слушал. Все толпились у борта и вглядывались в море.
— Что там? — спросил я у Капитана.
— Это наши. Плывут сюда.
— Дай! — я навел трубу и увидел своих моряков во главе с плотником. На лодках действительно были наши. Живые, не съеденные чудищами и везущие воду на умирающий от жажды корабль. — И где это придурок рога увидел?
— Похоже, бедняга умом тронулся, — сказал Капитан. — То ли от страха, то ли от жажды.
Первым на борт «Стрижа» поднялся плотник. На мои вопросы отвечал односложно:
— Вода есть. И еды немного.
— А чудища?
— Поселок пуст.
— Совсем?
— Мы не видели никого.
Больше говорить он не стал, тем более, что у него из рук матросы буквально рвали флягу со спасительной жидкостью. Да и сам плотник еле на ногах держался, как он объяснил, после двух бессонных ночей. Из трофеев экспедиция привезла кроме воды, сушеное мясо, рыбу и еще кое-какую провизию. Уже позже немногословный матрос все же рассказал о своем приключении более подробно. Дело в том, что единственный источник воды — небольшой ручей — протекал мимо холма, на котором находилось поселение местных обитателей. Кто они были — чудища или люди — матросы не знали. Потому решили спрятаться и понаблюдать. За несколько часов слежки они не увидели никого. А жажда давала о себе знать. Как только стемнело, подобрались к ручью, вволю напились и наполнили водой всю имеющуюся тару. Тут кому-то пришла в голову идея о том, что неплохо бы, пока не видно хозяев, угнать одну из их лодок. На ней все же легче преодолевать прибой, чем на неповоротливом плоту. Двое пошли в поселок на разведку, чтобы понять, насколько опасно это предприятие. Вскоре они вернулись и сообщили, что в поселке нет никого. Даже норы, в которых, наверное, обитали аборигены, пусты. Тогда моряки спустили на воду две долбленки, наполнили их бурдюками с водой, и прихватили припасы, которые нашли в землянках и возле них — сушеное мясо, рыбу, кое-какие овощи и фрукты. Убраться поспешили поскорее, пока не вернулись хозяева. Те не могли уйти далеко, не взяв с собой даже заготовленную впрок пищу.
— Все ясно, — сказал я. — Попили? Поели? За работу! Нужно откачать воду из трюма, починить мачту, и удирать, пока не вернулись хозяева — чудища это или нет. Разделяемся на вахты и начинаем откачивать воду. Одни отдыхают — другие работают. И наоборот. Вперед, лентяи, если жизнь дорога!
И мы принялись за работу. Не отлынивал никто. Даже я и Капитан тягали ведра на равных с матросами. Только плотнику и трем его товарищам дали возможность немного выспаться. Утром удалось подобраться к донной помпе и даже запустить ее в работу. Правде, поначалу пришлось качать, стоя по шею в воде, ныряя при каждом нажиме на рычаги, но это все равно было быстрее, чем орудовать ведрами.
Тут ко мне снова подошел плотник:
— Хозяин, те брусья, что в трюме, на реи не годятся. Они очень тонкие. Сломаются при первом же порыве ветра.
— И что ты предлагаешь?
— Нужно снова на берег. Срубить пару деревьев. Там есть подходящие.
— А вдруг чудища вернулись?
— А вдруг — нет?
— Ладно, — согласился я. — Уговорил. Я тоже поеду с вами.
Мы оставили всего несколько человек под командованием Капитана, а остальные отправились в лодках на берег. Перво-наперво, мы подкрались к поселку. Там было тихо и пусто, как и рассказывал плотник. Наверное, хозяева поселка еще не вернулись, что не могло не обрадовать. Люди отправились валить деревья, а я решил осмотреть поселок.
Это было странное поселение. Жили аборигены в землянках, вырытых на склоне холма. Но землянки внутри были обшиты бревнами. Внутри было сухо и довольно уютно. На полу валялись шкуры животных, на стенах висело оружие — не бронзовое, и не железное. Каменное, вернее, стеклянное. Я такое иногда встречал у горцев. Они делали его из стекла, которое добывали возле огненных гор. Но у тех это были только наконечники для стрел. А тут даже меч был из этого стекла. Вернее, возможно это был и не меч, а какая-то пила — деревянная со вставленными стеклянными зубьями. Я подержал его в руках. Даже деревянный, он был чересчур велик и тяжел для меня. Кто эти воины, вооруженные подобными мечами? Чужие люди? Чудовища?