— Э-э, Ди... где остальная часть? — спрашиваю я.
— Это как раз то, что нам нужно, Из. Я просто знаю, что это то самое платье! — она подпрыгивает, в буквальном смысле слова, скачет вверх-вниз на месте. Ее кудряшки подпрыгивают вместе с ней. Если бы я не была так раздражена, я бы подумала, что она сейчас чертовски мила.
— Я ни за что это не надену, Ди. У этой хреновины хотя бы задняя часть есть? И вообще, моя вагина всю ночь намерена играть в прятки. Так что перебьешься, я не при каких обстоятельствах это не напялю, — я практически задыхаюсь от волнения.
Я провела последние два года, скрывая свое тело. Я потеряла весь вес, который набрала за время брака, но когда смотрю на себя в зеркало, по-прежнему вижу упитанную девчонку, которой я когда-то была. Ди постоянно наседает на меня с тем, чтобы я прекратила носить мешковатые джинсы и мужские рубашки, которые она ласково называет моим отсутствием стиля. Мне нравится мой стиль – джинсы и футболки, легко и удобно.
Дерьмо.
Вздохнув, я опускаю взгляд на клочок красивого красного материала, размышляя над тем, что это всего лишь одна ночь, одна ночь в шарфе, чтобы удержать на лице Ди эту улыбку. После всего того, что она для меня сделала, выставить напоказ свое влагалище и сиять им на весь мир — не самая высокая цена.
— Хорошо, напористая маленькая засранка, я гляну, как оно будет смотреться, но если оно не подойдет, я не виновата, — отвечаю ей с притворным раздражением.
Отвернувшись от ее улыбающегося лица, я вхожу в примерочную и в очередной раз снимаю свою уличную одежду. Как только я натягиваю миниатюрный кусок модного фасона на свои бедра, я передвигаю по рукам тонкие бретельки, которые будут удерживать на моем теле это «платье», и располагаю их на своих плечах. Заведя руки за спину и потянувшись к молнии, натыкаюсь на голую кожу. Высказываю про себя все, что думаю по этому поводу. Приложив ладонь к спине, убеждаюсь, что задняя часть платья фактически отсутствует. Медленно поворачиваюсь к зеркалу лицом, свыкаясь со своей судьбой. Не сумев подавить изумленный вздох, который срывается с моих губ, я оглядываю себя сверху донизу.
Это я?
Платье идеально подходит, но с другой стороны я знала, что с Ди так оно и будет. Передняя часть платья точно подогнана в области груди, отчего мой средний размер выглядит чуть больше, чем мой неполный тритий. Прямая линия декольте начинается под ключицей, по существу прикрывая все самое важное. По моим плечам тянутся тонкие ремешки, отчего мое тело выглядит изящным и миниатюрным.
Не так уж плохо.
Глубоко вздохнув, я разворачиваюсь, чтобы отметить весь ущерб. Прежде чем я успеваю прикусить губу, из меня вырывается еще один небольшой вздох, и я осматриваю все недостатки задней части платья. Вы можете увидеть, как ремешки поддерживают платье, обнимая мои плечи так, словно боятся, что в любую секунду могут оторваться. Я исследую взглядом всю обнаженную линию моего позвоночника, спускаясь к двум ямочкам над задницей и маленькому кусочку красной ткани, едва прикрывающей мои ягодицы.
И как мне носить нижнее белье с таким платьем?
В этот момент Ди нетерпеливо стучит в дверь примерочной.
— Ииииззи, — произносит она нараспев, — Иззи, я знаю, что ты там делаешь. Оставь свои долбаные капризы и дай мне взглянуть!
Я распахиваю дверь, награждая ее еще одним сердитым взглядом из арсенала Грега.
— Я убью тебя за это.
Она смеется, пока проталкивается в примерочную, оглядывая меня сверху донизу и обратно. Улыбка, появившаяся на ее лице, пугает меня до чертиков, не думаю, что когда-либо прежде видела такой взгляд. Она выглядит так… дерьмо… она практически источает радость.
— Я знала, я просто знала это. Иззи, ты слишком долго прятала это сногсшибательное тело. С этим покончено, мы можем продолжить шоппинг, — она смотрит на свои часы, — еще есть время. Мне бы удалось приодеть тебя за несколько часов. Аксессуары, платья, юбки, брюки, блузки … — она замолкает; я даже не уверена, что она говорит со мной. Я почти на сто процентов убеждена, что ее глаза только что сияли.
— Дениз Энн Робертс, сейчас же успокойся, черт подери. Я сказала тебе: один наряд, ОДИН, я не говорила, что мы проведем остаток вечности, скупая весь этот чертов торговый центр. Одно, Ди, одно платье. Я уже уступила тебе при покупке белья, — резко шикнула я.
Она награждает меня обиженным взглядом, после чего снова противно ухмыляется.
— Ладно, ладно… черт, Из, больше никакой одежды. Но однажды ты позволишь мне устроить полное преображение. Нам все еще нужна обувь, так что давай выдвигаться, именинница, раздевайся и отдай мне это потрясающее платье, пока будешь переодеваться в свои мешковатые джинсы и уродливую мужскую рубашку.
Она снова подпрыгивает, и, черт побери, даже притом, что я улыбаюсь, меня слегка тревожит мысль о том, во что я себя только что втянула.
Два часа спустя мы, наконец, добираемся до салона и нашего любимого в мире стилиста Свэя. Свэй — невысокий, упитанный афроамериканец с длинными платиновыми волосами. Когда он не расхаживает на своих фирменных каблуках, я практически могу смотреть ему в глаза. Свэй, настоящее имя которого Дилберт Харрисон III, — самый забавный человек из всех, что я когда-либо встречала. Как часто в провинциальном городке Джорджии невысокий темнокожий мужчина подходит к вам на четырехдюймовых каблуках, в узких джинсах и обтягивающей рубашке, целует в обе щеки и заявляет, что ты выглядишь «изумительно, дорогуша»? Не очень часто, это я вам гарантирую.
Свэю не терпелось заполучить в свои руки мои длинные густые волосы оттенка красного дерева. Когда он впервые ими занимался, и я сказала ему, что никогда их не красила, он был потрясен. Я с рождения была одарена прекрасными волосами. Темно-каштановые с таким разнообразным количеством красновато-коричневых оттенков, что, когда солнечные лучи их касаются, вы практически можете видеть пламя.
Измученная от своего похода по магазинам с Ди, я села и разрешила ему делать все, что он посчитает нужным.
— Сладкий младенец Иисус в яслях… милашка, господи помилуй, пожалуйста, скажи Свэю, что я не ослышался? — он обращает на меня свой возбужденный взгляд полный бурной радости, чистого восторга.
— Вперед, Свэй, только, пожалуйста, не заставляй меня об этом пожалеть, — улыбаясь его зеркальному отражению, я позволяю себе отключиться.
Впервые я встретила Свэя два года назад, когда мы с Ди перебрались в город. Он был нашей второй остановкой, после того как мы выгрузили все ее вещи и несколько моих коробок в нашем новом доме. Ди объяснила мне по пути, что это новая глава в нашей жизни. Шанс начать все с нуля и стать новыми людьми. Я знала, что она бросила работу, чтобы сбежать со мной. Она работала в очень успешной страховой компании в Бэкерсвилле, Северная Каролина. К счастью, она была типичным обеспеченным ребенком, так что для нее не составляло труда взять и уехать. Она оставила своего помощника в качестве заместителя с планами по расширению везде, где бы мы ни приземлились. Мы взяли все, чем владели, и направились на юг. Моим единственным спасительным буфером был счет, который Ди помогла мне открыть, положив на него деньги дедушки, доставшиеся мне после его смерти, пять лет назад.
На ее деньги мы купили наш дом, а мои – гарантировали, что у меня было время залечить раны, прежде чем строить какие-либо планы.
Первым делом я решила незамедлительно избавиться от образа стэпфордской жены, который мне навязал Брэндон. Свэй старался, но потребовалось время, и, наконец, мои волосы снова стали длинными и пышными, густыми волнами ниспадая практически до самой задницы. Слава тебе господи, я больше не походила на ту запуганную домохозяйку.
Свэй бормочет время от времени о новеньких сумочках, которые он приобрел в «Коуч», сережках, которые он подбирал к каждой новой сумочке, и про какие-то туфли, которые он собирался носить с чем-то там. Клянусь, с этим человеком обошлись несправедливо, когда он родился с членом.