Павел глянул на наручные часы «Ориент»:
— Она будет через три минуты.
— Через две с половиной,— уточнил Петр, глянув на такие же часы.
— На маршрутке, на маршрутке!..— обрадовался Вовчик.
— Будем сопровождать! — жестко сказала Нюта.
— Пожалуйста! — дружно сказали апостолы и разом распахнули дверцы преображенной разномясовской «волги».
Нюта и Вовчик уселись в машину.
— Спасибо за внимание! — с вежливой улыбкой сказал Петр.
— Приезжайте к нам еще! — добавил Павел.
После этого апостолы стянули белые перчатки, прошлись ими по стеклам машины и бросили в мусорный бак.
Свет в церкви погас. Распахнулись противоположные ворота, и «волга», устремившись в них, сразу въехала на платформу трейлера, где уже стояли в два этажа пять других машин, сверкая новенькой краской. Трейлер тут же тронулся. Церковь на живописном пригорке стала стремительно удаляться.
В кабине «волги» Вовчик посмотрел на слегка ошеломленную Нюту и захохотал:
— Фирма веников не вяжет!..
Возле заправочной станции, чуть в стороне от шоссе, как обычно, томились вереницы машин. И среди них — Кузин неприглядный «запорожец». Страхагент уже собирался запихнуть шланг в бак своего транспортного средства, но в этот момент увидел трейлер, подкативший к свободной колонке с дизельным топливом. В последней машине на платформе сидела Нюта. Кузя замер со шлангом в руках, задерживая очередь.
Это вызвало у водителей взрыв ярости. Но Кузя ничего не слышал. Бросив шланг, он, точно загипнотизированный, двинулся к Нюте.
Скорые на расправу автомобилисты повыскакивали из своих машин, подняли «запорожец» на руки и с гиканьем потащили в сторону.
Нюта заметила приближающегося Кузю и пыталась знаками заставить его оглянуться. Но тот истолковал эти знаки по-своему, быстро прошмыгнул вдоль платформы и вскарабкался в кабину трейлера. Но едва Кузя протянул руку к ключам, оставленным в замке зажигания, как послышался кашель возвращающегося шофера. Перепуганный страхагент метнулся на лежанку, предназначенную для сменщика, и задернул занавеску. Тут были без разбора свалены всевозможные личные вещи водителя, и Кузя, устраиваясь поудобнее, с ужасом вытащил из-под себя вороненый пистолет.
Шофер, жердеобразный субъект тоже явно уголовного вида, отъехал от бензоколонки и, не глядя, протянул руку за спину, к лежанке — ему что-то понадобилось.
Кузя замер от ужаса. Рука шофера зависла над Кузиным лицом и стала ощупывать его. Физиономия уголовника выражала полнейшее недоумение. Он никак не мог сообразить, что он там нащупал.
В отчаянии Кузя подал ему бутылку с минеральной водой. Шофер зубами сорвал пробку, единым духом выпил все и швырнул бутылку обратно. Она больно ударила Кузю.
Не успел страхагент опомниться, как рука шофера вновь просунулась за занавеску. На этот раз Кузя подал сигареты и опять угадал.
Шофер задымил, но не унялся. Ему потребовалось еще что-то. Поняв, что вот-вот он будет обнаружен, Кузя взял наизготовку пистолет, потом перехватил его ствол, примериваясь, как лучше шарахнуть шофера рукояткой. Тот продолжал ощупью искать что-то у себя за спиной. Кузя попробовал подсунуть атлас автомобильных дорог. Шофер не взял. Тогда Кузя стал лихорадочно подавать одно за другим: яблоко, кепку, кусок мыла, полотенце... Шофер все браковал, и его рука продолжала шарить рядом с лицом забившегося в угол Кузи. Но тут взгляд несчастного страхагента упал на транзисторный приемник. Кузя включил его, послышались позывные «Маяка», и шоферская рука, наконец, исчезла. Кузя перевел дух...
...А на платформе трейлера, в перекрашенной «волге», шел свой разговор.
— Ну все, Акселераточка! — объявил Вовчик, любуясь курортными пейзажами за окном.
— Что — все?
— Считай, приехали! Получим у Филимона бабки и завьем с тобой горе веревочкой! — размякший громила одной рукой приобнял Нюту.— Не возражаешь?..
— Возражаю! — Нюта высвободилась.
— Я кефир не уважаю!
— Кефир — это во время работы,— захохотал Вовчик.— А отдохнуть можно культурно!..
В брызгах черноморского прибоя позировала фотографу дебелая пара: он и она. Фотограф — жилистый старичок в шортах, с загорелым до черноты яйцевидным черепом — поднял руку:
— Скажите: чииз!..
— Какой еще чиз? — тупо спросил позирующий.
— Это сыр. По-английски,— пояснил фотограф.— Скажите, не бойтесь. Улыбочка хорошая получается. Тридцать два зуба.
— Чииз!..— послушно протянула пара, таращась в объектив, и обнаружила при этом отсутствие доброй половины зубов.
— Замечательно! — фотограф опустил аппарат в кофр.— Через два дня будет готово.
Он повесил кофр на плечо, взял под мышку штатив и побрел по пляжу. Его то и дело окликали.
— Пленка кончилась...— извинялся он.
— Завтра...
Посреди пляжа под большим зонтом сидел
— Здравствуйте, Вахтанг! — сказал фотограф.
— А, это вы, Филимон! — процедил Вахтанг с истинно княжеским высокомерием.— Ну? Сколько мне тут еще загорать?
— Ваша машина должна прийти сегодня,— тихо ответил фотограф, тоже любуясь морем.— Жду с минуты на минуту.
— Хорошо,— сказал Вахтанг.— Сами понимаете, Филимон, мальчик кончил седьмой класс в мае, сейчас уже июль, а я до сих пор не сделал ему подарок! Перед родней неудобно! Соседи косо смотрят! Несолидно получается!..
— Я вам сочувствую, Вахтанг...— Филимон поднял глаза и увидел коряво бегущего к нему по раскаленной гальке босого Вовчика.— Приходите после обеда!..
Вахтанг царственно кивнул. Филимон подошел к Вовчику:
— Желаете запечатлеться?
— Ага,— подмигнул тот.
— Чииз! — сказал Филимон, прицелившись из аппарата.
— Чииз! — привычно повторил Вовчик. ,
— Как дела? — тихо спросил Филимон.
— В ажуре. Профилактику у Петьки с Пашкой сделал. Акселератка со мной.
— Кто?..
— Ну я же говорю — Акселератка! Железная баба, между прочим.
— Тихо, болван! — прошипел Филимон. — Где ты подобрал эту железную бабу?
— Ты же сам ее прислал, Филимон...
— Кто тебе это сказал?
— Да она и сказала. Филимон прожег его взглядом:
— Ты знаешь, Вовчик, какое у тебя самое слабое место?
— Голова...— потупился громила.— Акселератка тоже так считает.
— Правильно считает. За мной! Бросив на пляже свою аппаратуру, Филимон побежал.
Нюта возле трейлера вела разговор с жердеобразным шофером.
— А когда прошлым летом ювелирный брали,— нахально повторяла она свою выдуманную историю,— пришлось сторожа пришить!
— Сила воли! — вздохнул шофер.— А я вот пушку с собой таскаю, а башку курице не могу свернуть. Соседей прошу.
— Значит, слабак!..
Из кабины трейлера выглядывал Кузя, стараясь обратить на себя внимание Нюты. Но она его не замечала.
— Акселератка, если не ошибаюсь? — вдруг прозвучал новый голос.
Обернувшись, Нюта увидела запыхавшегося Филимона. Сердце ее сжалось от недоброго предчувствия, но она бросила в ответ небрежно:
— Шлепай отсюда, дедуля! Иди себе в домино играть!
— Игра окончена, девочка! — Филимон зловеще усмехнулся.— Ты требовала у моего человека алименты. Готов заплатить. Я — Филимон!..
Нюта невольно вздрогнула. За спиной у нее возник громила Вовчик. Насторожился и жердеобразный шофер. Нюта еще раз посмотрела на Филимона и вдруг рассмеялась, к общему удивлению: