— Наконец-то Его Высочество сообразил, что здесь значительно лучше, — съязвил Риль, и протянул Винету маленький кубок с вином, — это молодое вино поднимет тебе настроение.
— Вряд ли моё настроение от этого хоть немного улучшится, — мрачно объявил принц, но кубок взял, — мне сказали, что такая погода надолго. Кстати ты ничего сегодня ночью не слышал?
— Я? Нет. Мне редко спится так сладко, как спалось в этот раз, нельзя упускать такую возможность.
Винет хитро прищурился:
— А мне помнится, вечером ты собирался познакомиться с местными красавицами.
— А…, — Риль раздосадовано махнул рукой, — стоило мне попытаться выйти из замка, как за мной тут же увязался целый отряд охраны. Не стану же я от них удирать. Пришлось выкинуть все эти глупости из головы, зато выспался великолепно, во всём можно найти положительные стороны.
Принц кивнул в знак согласия:
— Да. Это несомненно. Я рад, что искать положительные стороны в воздержании, тебе придётся ещё целую неделю.
Погода окончательно испортилась, целыми днями шёл мерзкий дождь, реки наполнились мутной водой и кое-где вышли из берегов, теперь посольский кортеж вынужден был сильно снизить скорость движения и подолгу стоять на переправах в ожидании, когда проводники проверят надёжность мостов и состояние скрытой под толщей воды дороги. Настроение у принца стало ещё мрачней и закончилось всё это тем, что, в конце концов, он подхватил лихорадку. Когда кортеж въезжал в столицу, Винет сидел в карете закутанный в толстые одеяла, и ему было совсем не до красот местной архитектуры, а Риль как настоящий друг, тоже был вынужден сидеть рядом с ним, делая вид, что ему совсем неинтересно, что происходит снаружи.
Весть о болезни принца не оказалась для двора неожиданностью, ещё когда посольство только достигло половины своего пути, стало известно о мрачном настроении Его Высочества и уже тогда родилось предположение о возможном заболевании высокого гостя.
— Что-нибудь серьёзное, — спросила Елена у своего секретаря, — можем ли мы чем-либо ему помочь?
Шалье неопределённо пожал плечами:
— У посольства есть свой лекарь и его умение не подлежит сомнению. Предложение помощи с нашей стороны будет выглядеть как оскорбление.
— Вы как всегда правы, — вынуждена была согласиться принцесса, — тем более что мне уже доложили о недовольстве принца Винета нашими мерами предосторожности.
— Осмелюсь напомнить, Ваше Высочество, что эти меры небыли лишними, только благодаря предвидению удалось сохранить принцу жизнь. Подосланные убийцы легко миновали все посты, и если бы не герийцы…
— Я это знаю, — Елена виновата улыбнулась Шалье, — и полностью согласна с вами, поэтому все меры, направленные на безопасность принца должны соблюдаться как и прежде. Я так понимаю расследование в разгаре?
— Да, причастность герцогини Лавур к этому покушению уже не вызывает сомнения, убийцы опознаны, под пытками они признались, что нанимали их недавно освобождённые с каторги Горат и Пикор. И кстати, убийцы так же признались, что до покушения на принца они уже убили одного человека, судя по описанию, это был секретарь герцогини Трен, он действительно исчез две недели назад.
— Но причём здесь тётя? — принцесса в удивлении посмотрела на Шалье.
— Вышеупомянутые каторжники были освобождены по указу Её Высочества герцогини Лавур, который привёз начальнику стражи её секретарь Трен.
— Понятно. В таком случае указ наверняка будет поддельным, насколько мне известно, это уже второй помощник тёти, лишившийся жизни. И всё же давайте приступим к нашим привычным делам.
Секретарь кивнул и достал свой свиток:
— На сегодняшний день в нашем распоряжении находится три тысячи двести золотых, почти вся эта сумма уйдёт в оплату текущих расходов, работы картографов, охраны, и нашей тайной канцелярии. Герцогиня Лавур вчера сообщила, что не может выделить дополнительных денег из казны на строительные работы во дворце, пока ничего страшного деньги всё же поступят, но чуть позднее. Скорее всего, она просто опасается, что часть этих денег окажется в наших руках…
— Да, конечно, — едко съязвила девушка, — тёте трудно понять, что наши интересы не направлены на личное обогащение. Могу предположить, что в конечном итоге денег мы всё-таки не увидим, поводов не дать их найдётся предостаточно.
— Но мы пока не можем оплачивать строительство своими деньгами.
Елена серьёзно задумалась:
— Мне кажется, настала пора серьёзно взяться за контроль расходования казённых денег, и начнём мы с главного казначея, которого недавно назначили благодаря усилиям моей родственницы.