— Запросто, — смеялась она в ответ, — только шить вы будете.
— А зачем? У тебя и так всё хорошо получается, мы только испортим.
Как-то раз к ней пришёл один молодой человек и попросил помощи, ему, для получения разрешения на постановку спектакля требовалось сделать серию рисунков по оформлению сцены, штатный театральный художник был сильно занят, а так как все уже давно знали, что новая работница очень хорошо рисует, то выбор его был очевиден. Велене такой заказ понравился, она уже давно хотела попробовать себя в качестве художника-оформителя, тем более, что заказчик обещал хорошо заплатить. Работа растянулась на неделю и в результате она не только прорисовала всё оформление, но и сделала несколько рисунков по ходу самого сценария, что привело всех в восторг. На этом её работа в новом качестве закончилась, спектакль не утвердили, а ей ничего так и не заплатили, однако отголоски своих рисунков она позднее увидела в работах театрального оформителя. С таким отношением Велена встретилась впервые, и хотя все вокруг были возмущены действиями руководства, она решила не обращать на это внимания, тем более что выполнялся заказ с большим интересом. Однако на будущее пришлось принять произошедшее к сведению, оказывается, далеко не всё безоблачно в этом мире, урок получен и надёжно отложен в памяти. Впоследствии к ней ещё несколько раз обращались с аналогичными просьбами, но памятуя о первой своей неудаче, девушка была вынуждена оказаться, второй раз оказаться в подобной ситуации она не хотела.
Глава 4
Всё могут короли?
Елена устало повела плечами, с одной стороны она не чувствовала особого неудобства в этом старинном наряде, однако многочисленные юбки, и тяжёлое платье не пропускали воздух к ногам, от этого возникало чувство дискомфорта, а ещё нужно учесть огромный стягивающий корсет, который создавал эффект компресса. Изящный веер, которым она непрерывно обмахивалась, помогал мало, пудра, в неимоверном количестве нанесённая на лицо, превращалась в липкую плёнку, и поэтому приходилось каждый час её стирать и наносить снова. Подумать только, ей и в голову не могло прийти, какие проблемы возникали у знатных дам, вынужденных носить столь пышные одеяния. Ещё утром её деликатно предупредили, что не стоит пить много напитков, так как день обещал быть тёплым. Сначала она не поняла почему, но пить действительно много не стала, теперь всё стало на свои места, дорогие ткани на платьях были плотными и соответственно тёплыми, а приличия не позволяли расстегнуться. Но это ещё не всё, платья были отглажены до идеального состояния, и поэтому присесть в них на стул было невозможно, в этом случае оно бы безнадёжно помялось, конечно, дамы изредка могли воспользоваться небольшими стульчиками без спинки, подставляемыми под платья, но делать это в присутствии других считалось неприлично. Именно по этой причине модницам приходилось почти весь день непрерывно находиться на ногах, исключение делалось для дорожных или как их ещё называли визитных платьев, фасон которых позволял скрыть следы помятости. Елена с ужасом представляла, как бы она смогла перенести такое издевательства над собой, не будь у неё длительной тренировки в магазине одежды, когда в момент наплыва покупателей присесть за весь день тоже не удавалось, хорошо ещё хоть туфли здесь не имели каблуков.
Что ещё её страшно раздражало, так это невозможность хотя бы раз в три дня нормально помыть голову, шампуней в этом мире ещё не изобрели, а тот щёлок, который мог более или менее смыть жир с волос, совершенно не годился для этого. После его применения волосы становились какими-то тонкими и ломкими, из-за этого все дамы при дворе очень редко мыли свои головы, если мыли вообще. В качестве очищения волос здесь применяли некую процедуру сухой чистки, это когда волосы засыпались какой-то смесью из измельчённой травы и злаков, а потом длительное время вся эта каша вычёсывалась. После такой процедуры кожа головы долго зудела, превращая весь следующий день в пытку.
Елена так и не смогла найти разумного объяснения того, что с ней произошло. Когда-то она натыкалась на описание случаев перемещения сознания, но представляла это не более как фантастикой, думая, что подобные истории надуманы журналистами для привлечения внимания читателей. Теперь такое произошло с ней, и это было вовсе не смешно. Со стороны могло показаться, что ей просто повезло, ведь многие в мечтах желали бы оказаться на её месте, но познакомившись ближе с настоящей жизнью принцессы, поняла, насколько реальная жизнь далека от той, какую себе представляли окружающие. Хотя здесь и не придерживались точного времени, тем не мене Елене не предоставлялось ни минуты свободы, весь день её был расписан до последней минуты, она была вынуждена постоянно находиться в окружении большого количества придворных. Герцогиней было объявлено, что у принцессы лёгкое недомогание, и она не может пока принимать полноценного участия в решении государственных дел, но, тем не менее, легче Елене от этого не стало. У неё даже стало складываться впечатление, что кое-кто специально создавал такую круговерть, дабы у неё не появлялось возможности побыть хотя бы немного в спокойной обстановке. Каждый день для неё был пыткой, здесь нельзя было ничего сказать, не подумав какие последствия это может вызвать в дальнейшем. Бесконечная очередь просителей, которые пытаются под любым предлогом донести до неё какие-то просьбы, постоянные попытки вовлечь в сомнительные интриги, в которых она совершенно не ориентировалась, и много ещё чего-то такого, чего невозможно было понять в принципе. К вечеру, едва держась на ногах, Елена добиралась до своей спальни, которая теперь казалась единственным желанным местом в этом мире, служанки помогали ей снять «доспехи» и только когда она забиралась на свою огромную кровать, появлялась возможность немного отдохнуть. Осознание того, что на следующий день всё повторится сначала, несколько отравляло блаженство отдыха, но это было единственное время когда она могла расслабиться и не находиться в постоянном напряжении. В последние дни у неё появилась ещё одна отдушина, где она могла немного отдохнуть душой, служитель церкви отец Фениан, назвавшийся духовником, решил «снова» заняться её воспитанием. Общение с ним доставляло Елене необъяснимое удовольствие, она уже несколько раз замечала за собой, что с нетерпением ждёт с ним встречи, и каждый день потребность поговорить с ним становилась всё необходимей. Фениан считал, что память скоро вернётся к Елене, и разговаривал с ней соответственно, в свою очередь она никак не могла объяснить ему, что перед ним вовсе не та за которую он её принимает. Предприняв несколько неудачных попыток, девушка решила больше не возвращаться к этому вопросу, но в тоже время потребовала от него уделять ей больше времени на обучение. К её большому сожалению отец Фениан совершенно не ориентировался в реальной жизни дворца, но и то, что он мог рассказать, несло в себе несомненную пользу. Особенный интерес Елены вызвали познания Фениана в политике и истории, вот и сегодня, пользуясь вроде бы ничего не значащими вопросами, она заставила его окунуться в рассуждения по поводу политической жизни дворца: