- Хорошо, - закивала Пеппер, с легкостью принимая все, что он говорил, - Тогда как насчет виллы? Мы отменим все, подумаешь, какая беда…
Тот, кто знал Поттс, мог бы с точностью сказать - ее градус беспокойства зашкаливал далеко за норму. Она никогда не бросала дела даже ради романтических ужинов. Это было то, за что она держалась, в попытке не потеряться в харизме Старка, не оказаться в ряду воздыхательниц. То, что помогало ей внутренне сохранять хоть какое-то расстояние, абстрагироваться от загулов и любовниц Тони. То, что давало ей возможность сказать «не сейчас, Тони» и «я занята» или «сегодня вечеринка Vogue, будет много моделей, займи себя там». Ей не требовалось убеждать себя, что она нужна ему - это было фактом.
- Отпусти на минутку, я только позвоню Моррису и попрошу его проконтролировать. С остальным разберемся позже. Позволишь? - она внимательно взглянула в потерянные глаза Тони, тот обессилено кивнул.
Через минуту она уже помогала ему подняться, и Тони даже не стал бодаться и отфыркиваться, что уже было плохим признаком. Даже под температурой и пьяный в стельку Старк шел сам, ворча, что его считают бессильным ребенком.
Он молчал всю дорогу, молчал плохо и отстраненно, реагируя только когда Пеппер сжимала его руку чуть сильнее. Хэппи довез их до виллы, попытался помочь Тони, но тот все-таки взбрыкнул, вызвав волну облегчения у Пеппер, и пошел сам.
Любимый чай не улучшил его настроения и не заставил заговорить. Тони не рвался в роскошную мастерскую - и это тоже было непривычно и пугающе. Тони сидел, уставившись в окно, на его лице не мелькало ни единой напряженной гениальной мысли. Поттс мягко взъерошила ему волосы.
- Найди себе смысл, - тихо проговорила она, - Займись чем-то недолгосрочным.
Старк перевел на нее ставший осмысленным взгляд. У Пеппер знакомо екнуло в животе, и она, прикрыв глаза, потянулась к нему, робко чмокнув в приоткрытые губы. Это помогло. Тони немного оживился, потянувшись к ней в ответ.
Наверное, впервые с тех пор, как между ними стала время от времени случаться близость, Старк был настолько нежен. Он искал какого-то своего утешения - она не была уверена, что способна дать его, но не скупилась.
***
- В чем проблема, Пеп? - спросил он вдруг в тишине прижавшуюся к нему Поттс, - Почему я? Почему так? И кто на такое способен?
- Локи? - предположила она единственный ответ на все вопросы.
- Не асгардская энергия, - с сожалением вздохнул Тони, - Ничья. Мы такой не знаем. Что я сделал, чтобы навлечь на себя этот проклятый нескончаемый день?
- Может быть, в нем есть что-то важное? Что-то, что тебе нужно понять?
Старк нервно дернул рукой.
- Что именно? Провести совет директоров, не стравливая их насчет Китая? Честно ответить на все вопросы Виггс и Морстена? Полюбить всех детишек в фонде? Или может, устроить вечеринку Торнтону? Это не то, понимаешь? Я просто чувствую, что не то. Все эти вещи не несут с собой ничего глобального, что могло бы исправить ситуацию.
Пеппер озадаченно молчала. Тони заговорил о подобных материях неспроста. Что-то и впрямь происходило.
- Проживи этот день хорошо. Просто прекрасно. Побудь со всеми, поговори обо всем. Может быть, этого будет достаточно…
Старк вздохнул. Он в это не верил, но других вариантов уже не было.
- Забудь про это все, ладно? - попросил он, - Побудь со мной. Здесь.
И она была. Она всегда была с ним, когда это было действительно нужно. Не всегда так, как нужно, но была. Иногда она капала на нервы, иногда пыталась призвать к порядку, иногда от нее просто застрелиться хотелось, но сам факт ее присутствия…
Тони полдня пролежал, свернувшись в клубок, возле нее. Пеппер пыталась смотреть фильмы и тихонько читать деловые бумаги. А Старк просто лежал, положив голову ей на колени, и думал о том, как все это прекратить, если ключ - не время, а поступок или комплекс поступков.
К вечеру он уснул, вцепившись в ее руку, как ребенок в мать, спасаясь от кошмаров.
***
Двадцать второе утро пятнадцатого мая не принесло никакого облегчения. Двадцать третье, двадцать четвертое… На тридцать первом Тони перестал считать и махнул рукой.
Он честно пытался быть хорошим. Он перечитал все бумаги с дурацкого собрания и принял решение размещать в Европе филиал куда как меньший, чем планировалось изначально - Китай оказался, без шуток, намного лучшим решением, но пока проектным. Безмерно удивил Пеппер, естественно, никогда не видевшую его срыва в мифическом “вчера”. Махнул рукой на все попытки поговорить и поощрить себя.
Некоторых это напугало, и не зря. В конце концов уже много лет Тони не работал в кабинете в компании. И то, что он засел там почти до самой ночи, копаясь в отчетах и осваивая гигабайты информации, действительно было странно. Никому и в голову прийти не могло, что всесильный Тони Старк пытается забыться таким странным образом.
На какие-то другие сутки они очень удивлялись, услышав внезапный звонок по общей связи, когда в течение трех минут чересчур спокойный и пугающе серьезный Энтони Старк диктовал свое предложение, с которым все от неожиданности согласились. Гений оставался гением.
Никто не знал, даже Пеппер, как, пересиливая себя, Тони вызвал журналистов раньше и лично ответил на все вопросы, разочаровав отсутствием уверток и шуток. Это было один раз. Больше он не смог. Сколько раз он пытался произнести прочувствованную речь в фондах - это было какой-то ерундой, хоть и хорошей. От аплодисментов тошнило, от улыбок и голосов болела голова, и однажды он снова плюнул и разогнался почти до двухсот, смачно въехав в какое-то здание. Вскоре он просто стал носить с собой пистолет.
А потом обнаружилось два последствия. Всего два.
- Мистер Старк, - позвонил ему Торнтон ночью, голос был каким-то деревянным.
- Да, - ответил он.
- Вынужден просить срочный отпуск, - безэмоционально отозвался директор, - Личные обстоятельства.
- Могу поинтересоваться, что…
- Майкл сегодня покончил с собой, - будто неживой, выговорил Торнтон, - Мне нужно немного времени. Простите.
- Мои соболезнования, - потерянно выдохнул Тони, - Могу я чем-то помочь?
- Нет. Уже нечем, - странно ответил тот и отключился, сочтя за согласие или просто плевав на него.
Старк постарался ездить на его день рождения несколько раз. Ему нечего было сказать Майку Торнтону, кроме заезженных фраз, набивших оскомину. Но он говорил, не чувствуя уже ничего.
Вторым был мальчишка из фонда. Он сбежал из приюта, по-своему истолковав слова взрослого и авторитетного миллионера Старка. В тот же вечер его изнасиловали где-то на улице, репортаж о трупе показали за полночь. Тони даже не вздрогнул. Только новая гиря обязательств упала на чашу его совести.
Каждое утро начиналось с отсутствия надежды, каждый вечер сопровождался все ослабевающим ее подобием.
***
Он понял это внезапно, как прошило. Что было виной отсутствия подобных догадок, ясно. Он никогда в жизни не читал сказок. Но оказывается, что-то в его голове все же отложилось. Время, зло и прочие тому подобные абстрактные вещи побеждались любовью.