— Эр-р-рик… — прогорланил я. — Как?!
Друг пожал плечами. Я, все еще вздрагивая, прошел, спотыкаясь об коробки к окну, открыл встроенный в стену ящик, служивший магическим холодильником, и быстро осушил банку сока примерно наполовину, только из-за того, что Ридли притянул ее к себе, прежде чем в ней стало просматриваться дно.
— Ты там как? — поинтересовался Эрик, глядя на меня и уже издевательски прихлебывая по-новому заваренный «чай». — Живой?
— С таким друзьями и враги не нужны, ой, — у меня от пережитых чувств даже началась икота, которую остановить не представлялось возможным.
— Ну, а для чего еще нужны друзья? Без них никогда не поймешь, насколько тебе дорога жизнь.
Продолжая предательски улыбаться, Эрик поставил зловещую банку на полку к остальным. Я же украдкой взял ее и весьма красноречиво подписал: «Опасно!!!», с тремя восклицательными знаками. Никакой сахар не спас того, кто рискнул бы заварить его себе.
— Кхм, — прокашлялся Ридли, но было не совсем ясно: от чая или желая обозначить начало разговора. — Я как раз хотел кое-что объявить.
Мы обратили свои взгляды к учителю. Задумчиво постукивая пальцами по своему стакану, он сказал:
— Мне нужно навестить одного старого приятеля…
— Зачем? — удивился я. — Еще один поставщик? Но ты ведь сказал вчера, что мы все собрали. Мы же собирались отправиться завтра!
— Пр-р! — выставив руки перед собой остановил Ридли. — Спокойно, малыш, не гони лошадей. На самом деле я не планировал этой встречи, но вчера вечером я заходил к Норто за сводкой последних новостей и…. почти случайно узнал, что старина Мирби распускает свое предприятие.
— Что за предприятие?
— И что значит «почти случайно»?
— Апчхи!
— Будь здоров, Лютик, — сказал я бедному коту. — Ну так что там?
— О, история наискучнейшая… Мирби владел одним крупным предприятием по переработке молока. Они делали сыр, творог, всякие коктейли вот уже сто лет! Вроде бы Мирби захотел на пенсию, а потому решил быстро избавиться от своего завода, продавая все за сущие копейки. У него огромная коллекция сыров! Вы только представьте, какую прибыль можно получить, сбагрив их за реальную стоимость!
— Не представляю, — признался я.
— А нам что, обязательно тащиться туда? — поник Эрик, у которого, судя по висящему графику намечалось распределение рассады сегодня.
— Вообще-то я хотел, чтобы вы посидели здесь. Как видите, сегодня дождь… — Ридли указал на окно. — Желающих может быть не так много, а один я быстрее управлюсь.
— А ты не подумал, как дотащишь все это добро по такой погоде? Вряд ли те двое захотят волочить сегодня что-либо кроме своего существования, — привел аргумент Эрик, однако если Ридли напал на денежный след, то сбить его можно было только чем-то тяжелым и увесистым, причем буквально.
— Да разве это проблема, — усмехнулся наш учитель. — Договориться на временно хранение можно с кем угодно, главное — урвать побольше и пораньше. А сыр не портится, можно будет не торопиться с его перевозом.
— Хм, хорошо, но раз это так выгодно, то почему на этом заводе все еще не разобрали, времени-то, по меркам Базара прошло достаточно.
— А это, малыш, главное преимущество знакомства и близкой дружбы с Норто, да и любым, кто достаточно давно работает на Базаре. И говоря про относительную давность, я имею ввиду в нескольких поколениях, — наставительно поднял палец Ридли. — Он предупредил меня за день до этого события. Завод еще не сделал официального объявления, так что у меня есть время до него добраться. В общем, мне пора. Наверное, придется даже нанять извозчика.
Ридли быстро собрался, накинул капюшон, постоял в дверях и приподнял Люцифера магией.
— Это еще зачем? — удивился кот, пытаясь сфокусировать зрение.
— А ты у нас вместо консультанта, — усмехнулся Ридли.
— Чего? Какого еще консультанта? — вместо кота спросил Эрик.
— Предполагается, что раз этот переросток разбирается в качестве молока, то и в качестве свернувшегося твердого молока он тоже знает толк.
— Я не улавливаю в этом логики, — скептически заметил Люцифер, тем не менее скукоживаясь до подходящих размеров.
— Тогда считай, что мне просто скучно, — успокоил его Ридли и открыл дверь.
Кот живо скользнул в его сумку и оба незамедлительно покинули дом. А мы трое остались в томительном ожидании. Не то чтобы нам привыкать, но без Ридли становилось еще скучнее, чем с ним. Идти куда-то в такую погоду вовсе не хотелось, дул такой пронизывающий ветер, что даже непромокаемый плащ не давал достаточной защиты. У моих друзей-то было чем заняться — один вернулся к своим таинственным книгам, полным невероятных знаний и опыта, а другой, видимо, принялся изобретать новую отраву, в общем каждый посвятил себя чему-то полезному если не для общества, то хотя бы для души.
Тринадцатый по счету камень раскрошился у меня в руке, оставив после себя лишь крошку и пыль. Этих камней у нас была целая бочка. Не знаю, откуда Ридли притащил их, но для тренировки заклинания усиления они подходили идеально. Будучи достаточно крепкими, чтобы с ними нельзя было справиться и молотком, они ломались, трескались и раскалывались, если заклинание было использовано правильно. Это напоминало чистку орехов, правда за старания я не находил в это скорлупе ничего, абсолютно.
Хотя учитель и советовал не тренироваться без него, это упражнение теперь было базовым и достаточно безопасным, попеременно меня руки, я упражнялся, задумчиво всматриваясь в серое грозовое облако, нависшее над Базаром. Кто бы не работал над погодой, сегодня он постарался на славу. Приближался полдень, а с утра ничего особенного так и не произошло. Эрик и его растения не издавали никакого шума, только изредка он выходил заварить себе свой «чай», но потом вовсе забрал банку к себе и больше не выходил. Я в то время читал газету, относительно толстую и насыщенную новостями. Правда ее выписывал Ридли, а потому большую часть занимали финансовые таблицы, отчеты, статистика, ситуации на биржах, последние ставки букмекерских компаний, спортивные новости и иная скучнейшая чушь. Из интересного в этой газете была лишь развлекательная писательская рубрика с несколькими короткими повестями, а также узкая стихотворная колонка. Как только последние две были мной прочитаны, газета приобрела статус фонового хлама и оставлена на обеденном столе, который таковым являлся лишь формально, а на деле на нем можно было даже вздремнуть, если очень захочется.
Из комнаты Янко время от времени, минут по 10–15 доносились мелодии флейты, и это была единственная музыка в нашем доме. А вот если бы я решал, где поставить дом, то поискал бы место рядом с какой-нибудь открытой сценой или даже на площади, где часто играли уличные музыканты. Тогда я мог бы слышать их игру прямо под своими окнами и было бы не так тоскливо, хотя вряд ли они стали бы играть в дождь.
Я погружался в свои мысли все глубже, стараясь отвлечься до тех пор, пока не случиться что-нибудь интересное. Гул звонка, раздавшегося настолько внезапно, что у меня екнуло сердце, не считался таковым, а потому я решил подождать, пока кто-нибудь из моих друзей не откроет дверь. Удивительно, но они, кажется, подумали то же самое! Весь вопрос был в том, у кого окажется больше терпение и… мое оказалось самым непродолжительным. Слегка раздраженный я спустился вниз. Уже открывая дверь в уме проскользнула надежда в возвращении Ридли, но она развеялась еще до того, как я увидел кто за ней стоял.