– Вай, хорошо зарылись. Никогда бы не заметил, если бы ты сам не показался. Молодцы.
Железяка сдержанно усмехнулся, принимая похвалу дагестанца. Однако с восторгами можно было и погодить, главное сейчас результат встречи со связником.
– Как сходил?
– Нормально сходил. Встретил человека, поговорил, все узнал… – все еще задыхаясь, выговорил Аликпер.
– Ну! Говори не тяни, – подбодрил дагестанца изнывавший от нетерпения Железяка. – Здесь наш человек? Связник сам его видел?
– Здесь, здесь… Сам видел, и не только он, весь аул его вчера видел… Вот только… – Аликпер замялся, не то подбирая трудно дающиеся, непривычные русские слова, не то просто не решаясь озвучить принесенную весть.
– Что только? Что с нашим офицером, а? Он жив?! Ну, говори же, черт нерусский! – почуявший неладное Железяка чуть не схватил дагестанского милиционера за грудки, чтобы вытрясти из него так медленно произносимые слова.
Совладал с собой, вовремя остановил руку, здесь нужно деликатнее, дагестанцы в большинстве своем такого фамильярного обращения не терпят. Тем более Аликпер не его подчиненный, а приданный официально российскому подразделению от местной милиции проводник и, по совместительству наблюдатель и контролер за соблюдением прав мирного населения. Он же заместитель по связям с общественностью. Ну, это так уже, шутка юмора, конечно. В любом случае ссориться с единственным человеком в группе знающим реально, а не по двадцатилетней давности карте окружающую местность и свободно болтающим на десятке местных наречий и диалектов, идея не из лучших. Слишком нужен такой кадр в рейде, слишком полезен. С него пылинки, по-хорошему, сдувать надо, а не пятерней за грудки лапать.
– Да жив, он жив… – поспешил заверить командира дагестанец. – Только вот не совсем цел…
– Что значит, не совсем цел? – Железяка непонимающе глянул на милиционера.
– Руку ему Сулейман отрубил, – опустив под взглядом командира группы глаза в землю, тихо пробормотал себе под нос Аликпер.
– Как руку отрубил? – все еще не мог понять Железяка. – Зачем?
– Вчера, на площади, при всем народе, – все еще не поднимая глаз начал рассказывать милиционер. – Собрал всех мужчин. Его люди привели русского, чтобы все посмотрели. Потом Сулейман рассказывал, что этот русский – агент ФСБ, что он незваным пришел на их землю, что на нем кровь их братьев, которых он выдал милиции. Еще он говорил, что жадные руки русских тянуться к их стране, чтобы захватить ее, а жителей сделать рабами. И что эти руки надо рубить топором. А потом, чтобы все увидели, как это делается, он отрубил топором руку вашему офицеру…
Видя, как по мере рассказа бледнеет лицо Железяки, как превращаются в злые узкие щелки его глаза, а губы начинают подергиваться в мелком нервном тике, Аликпер поспешил испуганно пояснить:
– Не всю руку отрубил, ты не думай, абый… Только вот так… Одну кисть… Остальная рука на месте осталась…
– Дальше что? – зло прервал его объяснения Железяка.
– Дальше? Дальше ничего. Офицера обратно в подвал увели, в тот дом, где Сулейман сейчас живет. Перевязали и увели… Сулейман офицера убивать не станет. Понимает, что отомстят, да и деньги еще надеется получить…
Да, деньги за попавшего в плен три месяца назад капитана Мещерякова бандиты запросили немалые. Сто тысяч в долларах, или шесть лимонов рублями.
Железяка считал, что родное ведомство в этом случае вполне могло бы и раскошелиться, слегка поступившись принципами ради спасения жизни, попавшего в беду сотрудника. Понятно, очень легко декларировать лозунги, типа "никаких уступок террористам" и "никаких переговоров с бандитами". Вот только они хорошо звучат в паркетных коридорах Лубянки, в прохладной тиши уютных кондиционированных кабинетов, и совсем не канают в вонючей яме, под палящим солнцем.
Он еще раз мысленно воспроизвел данные ориентировки. Капитан ФСБ Мещеряков Илья Станиславович, 1975 года рождения, русский. Телосложение спортивное, рост 180 см, вес 83 килограмма, волосы русые, глаза голубые, нос прямой, и далее стандартный набор примет по списку… Железяке все это было не нужно, он знал пропавшего три месяца назад в Дагестане Мещерякова лично. Знал по совместной работе в одном территориальном отделе. Они были практически ровесниками и вместе начинали, хотя и не дружили никогда особо, но общались по службе, а порой и во внеслужебной обстановке, на различных офицерских мероприятиях. Кто бы мог подумать тогда, что судьба так раскинет свои потрепанные карты… Теперь вот один с отрубленной рукой сидит в бандитской яме, а другой во главе группы спецназовцев должен совершить чудо и спасти пленника.