— Это к Иринке, это ее, этот, который то ли компутерами занимается, то ли в «Евросети» работает, — что было еще одной его легендой и что, кстати сказать, очень веселило Самойлову.
Он открыл дверь подъезда, взбежал по ступенькам до площадки, где был расположен лифт. И снова кнопка, но в этот раз заботливо прижженная чьей-то сигаретой. Но все это было неважно: лифт довез его до нужного этажа и, громыхнув дверьми, выпустил его на площадку. Дверь ее квартиры была первой слева.
Он позвонил в ее дверь. Ее шагов он не слышал, но она открыла ему так быстро, словно дефилировала под ней в ожидании его прихода последние двадцать минут.
Исаев вдохнул теплый запах обжитой и уютной квартиры: аромат старого дерева и ее парфюма.
Ира стояла перед ним в сером домашнем платье с запа́хом и с любимой заколкой из резинки, пропущенной в гнезда большой круглой красной пуговицы и стягивающей в хвост ее волосы.
Он улыбнулся:
— Привет, Красная Шапочка. Ждала?
— Андрюш, а мне тебе как ответить, чтобы не обидеть? — Самойлова склонила голову набок, и пепельный хвост послушно лег на ее грудь.
Он чуть наклонился вперед, разглядывая ее фантастические синие глаза. Тепло...
Эмоции и волнение («Опоздал на полчаса... Мог вообще не приехать...») — и отчаянная радость, что он здесь, что жив, цел и здоров, и что сегодня он уже никуда не уйдет от нее, и вдруг понял: только теперь он по-настоящему счастлив.
***
Сидя на заднем сидении «Мерседеса» Домбровский окликнул помощника:
— Олег? — Тот развернулся к нему. — GPS трекер работает?
— Работает, но... — вид у Одинцова был бледный.
Максим Валентинович вопросительно вскинул бровь («Сюрпризы?») и протянул руку. Олег торопливо вручил ему устройство, похожее на небольшой планшетник, и тихо добавил: — А еще он все деньги с банковской карты только что снял.
Домбровский хмыкнул.
Затем он медленно откинулся на спинку кресла, увеличил изображение на «планшетнике» и пару секунд рассматривал зеленую точку, неподвижно замершую на дисплее. Точка «сидела» ровно в центре периметра ТЦ «Лейпциг».
— И так последние пятнадцать минут, — еще тише прокомментировал Одинцов.
Водитель Домбровского, покосившись на шефа, быстро спрятал улыбку.
— Максим Валентинович, а, может, вернуться и ребят из сопровождения в «Лейпциг» отправить? — между тем предложил Олег. — Судя по всему, там подземный гараж.
— Не надо, — Домбровский поджал губы. «Я его знаю: если он понял, что к чему, он там точно сюрприз оставил». — Олег, — Максим Валентинович поднял глаза на помощника, — а ты не помнишь, у Исаева есть машина?
— Не помню, но сейчас посмотрю в базе!
— Мотоцикл, — вмешался водитель. — У Исаев «Кавасаки». Последняя марка. Шикарная штука, входит в пятерку мощнейших!
— Да? — Одинцов чуть ли не восхищенно округлил глаза и поправил очки.
— Спасибо, Костя, — иронично кивнул Домбровский, — но смотрел бы ты лучше за дорогой.
Водитель с видом «А я что? Я ничего» перевел взгляд вперед и вздохнул. Иногда шеф бывал просто невыносим.
— И... что тогда делать? — Одинцов уже смотрел на Домбровского.
— Да ничего, — генерал-полковник отложил «планшетник» на сидение и задумчиво потер подбородок.
«Исаев, конечно, поганец. Но поганец умный и хитрый. Он догадался, что за ним будут следить. И даже не постеснялся это красноречиво продемонстрировать, раз разом обналичил карту. Впрочем, можно было нанести метку слежения и на евро... Но это тоже ни к чему бы не привело.
Мари-Энн говорила, что Андрей обычно делает так: меняет евро в обменнике на рубли, рубли переводит себе на счет, а с него конвертирует их обратно в валюту... И бегай, ищи купюры с меткой! Но главное, — Домбровский сузил глаза, — чтобы Исаев при всех своих талантах не догадался, что главный «багаж» был все-таки спрятан не в банковской карточке. И это был не «маячок» слежения...»
Домбровский поднял голову:
— Олег, наушники есть?
Одинцов молниеносно вручил ему «пуговицу». Вставив ее в ухо и подсоединив наушник к устройству, Домбровский набрал свой персональный пароль, который никто не знал, и нажал кнопку проигрывателя на записи.