Короткая улочка увела братьев от базарных рядов и вывела на широкую площадь, за которой возвышалось здание городской ратуши. Огромные часы на башне пробили час пополудни. Низкие тучи в небе расходились, воздух стремительно теплел. Вымощенная брусчаткой мокрая мостовая понемногу высыхала, росшие вокруг тополя роняли в воздух клейкий пух.
Задумавшись, Ярр не заметил, как загомонили, задвигались на площади люди, и очнулся только от тычка в бок:
- Не спи, привыкнешь. Гляди, солнце какое. Горевать потом будешь... посмотри лучше - клоуны приехали.
«Клоуны приехали!» - разнеслось в толпе. Люди, галдя, расступались в стороны - на самой середине площади, на небольшом свободном пятачке стоял, обещая смех и веселье, пестро раскрашенный фургон с улыбающейся физиономией на боку. И жмурились - солнечный луч, пробившийся сквозь серую хмарь, рассыпал по площади, по крышам окрестных домов яркие искры.
Братья протолкались сквозь толпу.
Весело запела старенькая скрипка. По сырым камням ходил на руках мальчишка-подросток в пестром, залатанном трико. Клоун - густо замазанное белилами лицо не дает определить возраста - наигрывал на облезлой скрипке простенькую веселую мелодию. Мальчишка, метя светло-русыми вихрами мостовую, двигался медленно, но легко и гибко; Ярр опытным глазом заметил и оценил пластику тела и силу мышц. Люди ахали, несколько раз кто-то одобрительно засвистел - мастерство всегда вызывает уважение.
Наконец, мальчишка ловким сальто вызвал последний восхищенный вздох толпы, перекувыркнулся через голову и вскочил на ноги, раскланялся, улыбаясь. Скрипка смолкла.
Бор тоже стащил с головы вышитый берет, расстегнул ворот. Лето вспомнило, кажется, что оно лето; небо стремительно синело, становилось все жарче.
Мальчик-актер тряхнул выгоревшими волосами, отошел к фургону. Старик кивнул кому-то, скрытому от глаз пестро залатанным пологом, и снова вскинул к плечу скрипку.
Струна вскрикнула - звонко, пронзительно. И под вскрик этот легкой тенью метнулась в круг девушка. Вскинула тонкие руки...
Ярр, повернувшийся было к брату, замер, забыл, что хотел сказать.
Она танцевала так легко и радостно, так пронзительно-отчаянно, пробившееся солнце так щедро разбрасывало искры на ее рыжих кудрях, что площадь замерла. Девушка лет шестнадцати - худенькая, легкая - летела, словно не касаясь земли, и музыка так точно подхватывала и обозначала каждое ее движение, каждый поворот гибкого тела, что люди, стоявшие тесным кольцом, затаили дыхание. Она казалась то самой Феей Весной, то ведьмой - так, что вот-вот раздастся крик «На костер ее!». И тут же сама Жизнь вставала перед ними - такая, какой должна была быть, безоглядной, щедрой, радостной, истинной, неискаженной. Именно такой подарил ее людям Господь. Ярр смотрел на нее и чувствовал, как уходит, растворяется ставшая привычной в последние годы тяжесть на сердце, как серая муть в душе уступает место ощущению тепла и покоя - как когда-то в детстве, когда жива была мать.
Но музыка смолкла, и наваждение исчезло. Вместо дивной феи кланялась, освещенная яркими лучами, худенькая девушка в пестрой, широкой юбке и красной кофточке. Рыжая, как это солнце, курносая, невысокая, но - смеющиеся глаза, улыбка делали ее почти красивой.
Потом было что-то еще, люди хохотали над немудреными шутками клоуна, мальчишка жонглировал большими шарами. Ярр не слушал. Он смотрел только на девушку, снова пытаясь угадать дивную фею в обыкновенной актерке. А она то хлопала в ладоши, то смеялась, запрокидывая голову, и лето все так же путалось в медных волнах, сбегающих по ее плечам.
Представление закончилось. Девушка с потрепанной шляпой в руках пошла вдоль круга, обходя зрителей. Люди метали монетки - медь большей частью, но встречалось и серебро, довольно много, и юная актерка довольно улыбалась.
- Спасибо, сударь... Благодарю, сударыня... - зазвенел над площадью ее голосок.
Она подошла совсем близко, обернулась к братьям. Ярр охватил ее взглядом - капельки пота на лбу и над приподнятой верхней губой, россыпь веснушек на щеках, загнутые вверх медные ресницы, дешевенькие бусы на загорелых острых ключицах. Улыбка дрожит на губах, но часто-часто поднимается от дыхания ткань кофточки - устала...