Возвращаясь домой уже в темноте, Ярр, не зажигая свечи, бросался на кровать и блаженно закрывало глаза - перед внутренним взором вставало ее лицо. Рукава его рубашки, казалось, хранили слабый аромат ее рук - запах сухой, нагретой солнцем травы на закате. Потом вскакивал и хватался за кисти.
Теперь он рисовал стремительно и ярко - словно пел, и каждый его рисунок дышал радостью. За несколько дней Ярр похудел, глаза его светились счастливым огнем, и только слепой мог бы не заметить этого...
- Зачем она тебе? - недоумевая, спросил его Бор.
Брат знал, конечно, обо всем - у них не было секретов друг от друга. И - Ярр видел - силился понять, но не мог. Кажется, впервые в жизни не мог понять... а может, посчитал очередной причудой спятившего братца. Ярру было почти все равно.
- Девчонок в городе пруд пруди... не одна, так другая... на два дня - не все ли равно, кто?
- Ты не понимаешь, - тихо сказал Ярр. - Она не такая, как все...
- Актерка, - пожал плечами Бор. - Какая разница-то - актерка ли, прачка ли, кухарка? Ты ведь не жениться на ней собрался...
- Молчи, брат, - едва слышно промолвил Ярр. - Молчи...
Бор помолчал. А потом проговорил только:
- Ох, смотри, Ярр, смотри. Зная тебя...
И ушел, не желая продолжать разговор.
В прежние времена Ярр, наверное, озадачился бы, а может, и обиделся вовсе. Но не сейчас. Сейчас его несла, словно на крыльях, та необыкновенная легкость, что снова вернулась в его душу после знакомства с Ясой. Давно, как давно не чувствовал он ничего подобного...
Это были самые длинные и самые короткие дни в его жизни. Пролетели они - всего пять - стремительно, словно пять мгновений.
На шестой день Ярру удалось освободиться только к вечеру. Солнце стояло уже низко, и от деревьев на траву протянулись тени, когда он, оседлав коня, привычным маршрутом двинулся по улицам города. Сегодня он обещал им нарисовать афишу; следовало поторопиться, пока опять не зарядили дожди и достаточно света. Коробочки с красками побрякивали в притороченной к седлу суме.
По обыкновению, на постоялом дворе было людно, и если кто и обратил внимание на неброско одетого юношу, то скорее как на владельца красавца-коня. Ярр опасался не застать актеров - мало ли, может, уже началось выступление. Но хозяин кивнул ему, и Ярр с облегчением увидел на заднем дворе знакомый яркий фургон.
У костерка на корточках сидел Агель и что-то помешивал в котелке над огнем. От котелка поднимался пар. Ярр принюхался и поморщился. Клей.
- Добрый день, Агель, - поздоровался он.
- И вам не хворать, - буркнул старик мрачно.
- А Яса где? - весело спросил Ярр, не обращая внимания на мрачность клоуна. - Мы... я обещал ей рисунок сегодня закончить.
- На рынок она пошла, - сообщил Агель. - И Тис с нею...
- Жаль, - огорчился Ярр. - Я всего на пару часов смог выбраться.
Старик покряхтел и поднял на него темные глаза. Ярр поежился - таким пристальным и оценивающим показался ему этот взгляд.
- Вот что... господин Ярр, - Агель похлопал рукой рядом. - Присядьте-ка... разговор у меня к вам.
Ярр послушно опустился прямо на землю. И улыбнулся мягко:
- Я слушаю вас...
Агель опять покряхтел, пожевал губами. Отвернулся.
- Вот что... господин Ярр. Дело такое... деликатное. Словом... просить я хотел...
Ярр усмехнулся про себя. Этого можно было ожидать, странно лишь, что старик так долго медлил. Чего, интересно, он попросит? Денег? Уладить дела с хозяином? Бумаги выправить? Коня нового?
- Дело такое... - повторил Агель. - Вы... уж не обижайтесь, господин... вы перестали бы к нам ходить.
- Что? - не понял Ярр.
- Не ходите, говорю, к нам больше, господин. Не в обиду вам будь сказано, но... мы ведь для вас как игрушка. А мы... тоже люди живые. Не за себя я прошу, господин Ярр, - за Яску.
- Ч-что? - ошеломленно проговорил Ярр.
- За Яску, да. Я ведь вижу, какая она ходит все эти дни. На себя не похожа. То смеется, то плачет... а спросишь - огрызается в ответ. Она гордая, слова мне не скажет, но глаза-то есть у меня. Полюбила она вас, не иначе. А ведь она вам не пара, господин Ярр, и вы это знаете. И Яска это знает, оттого и молчит. У вас, поди, и невеста есть или скоро будет... вы поиграетесь с ней и бросите, а она... как бы не вытворила что. Она ведь как дитя... но если полюбит, так на всю жизнь. Мать ее такая же была. Забыть вас не сможет. А вы... Не дело это, - старик говорил сбивчиво и хрипло, торопливо. - Пока еще не поздно, пока можно поправить - уйдите вы ради Бога, не мучьте ее... и себя, - вырвалось вдруг у него. - Вы ее забудете... и Яска - сможет. Мы поможем, я и Тис. Может, потом хорошего человека встретит. А так...все равно у вас жизни не будет. Она вам не пара...