Мальчишки загалдели, когда Эдик извлек на свет маленькую фигурку рыцаря. Пухлый кулачок, охватывающий средневекового воина взмыл вверх, показывая собравшимся достояние хозяина и опустился точно на серебристую фишку. Стоило пальцам разжаться и оставить воина на свободе, знаки на ободе диска вспыхнули. Под ногами рыцаря зажегся сложный иероглиф, разгораясь все ярче и ярче. Одновременно расторопный Антошка бросил на другую фишку заранее пойманного небольшого краба. Под брюхом членистоногого разлилось фиолетовое зарево.
"Эффектно, елки зеленые",- заметил про себя Сережа.
"То ли еще будет",- прочел он во взгляде довольного собой толстяка.
Рыцарь на подставке шевельнулся. Сначала почти незаметно. Но уже через миг он потянулся, словно только что проснувшийся человек, и... легко спрыгнул с диска. Только сейчас Сережа заметил, что кубов теперь три... Нет, четыре! Над крабом, так же, как и над закованным в латы воином, вращался изумрудный многогранник!
Сережа буквально не мог поверить своим глазам, настолько грациозно и естественно двигался робот. Совсем как живой! Восторженный вздох прошелся по рядам зрителей, вторя его эмоциям. Но как оказалось, взгляды товарищей приковал отнюдь не рыцарь. С животным, расположившимся на втором диске, произошли странные, пожалуй, даже пугающие метаморфозы. Во-первых, крохотный краб заметно прибавил в размерах. Но даже не этот, сам по себе необъяснимый с точки зрения логики факт, поразил воображение мальчика. Членистоногий преобразился, кое-где из охристого панциря торчали сейчас ранее невидимые шипы, клешни его клацали с впечатляющим звуком и совсем не привычной для обитателя прибрежных скал, скоростью. А главной перемене подверглись глаза. До той поры почти незаметные, они укрупнились до размера черники, отливали зловещим глянцем, тревожно блестя на солнце, и были окружены, Сережа мог бы поклясться в этом, уже знакомым фиолетовым мерцанием.
Стоило крабу покинуть площадку, раздался оглушительный треск. Обе фишки одновременно разлетелись на части, словно расколовшиеся под ударом молотка орехи.
-Ух ты,- донесся единый вздох зрителей.
-Что за...! - для Эдика такое развитие событий, как оказалось, тоже стало полной неожиданностью.
"Этап 3. Выберите сторону противоборства".
Сережа присел на корточки, напряженно вперив взгляд в происходящее на арене.
Рыцарь одним слитным движение выхватил меч и сделал длинный выпад навстречу бросившемуся в атаку монстру.
-Вжик- лезвие разрезало теплый воздух, сверкнув молнией на солнце.
Краб поджал переднюю лапу и пошел боком, обходя противника. Воин в доспехах высоко поднял оружие над головой, будто для того, чтобы сила света вошла в клинок, умножив его сокрушающую мощь. Членистоногий почти завершил маневр, зайдя со спины, когда рыцарь внезапно развернулся и пошел вперед, описывая вокруг тела блестящие металлические спирали. Чудовище попятилось, испуганно вращая глазами-пуговками. Мечник продолжал теснить монстра к каменной ограде арены, пока задние ноги врага не уперлись в стену. И тут краб удивил зрителей. Он совершенно нехарактерным для его вида образом оторвал передние ноги от земли и на миг оказался стоящим на двух задних лапах. Не рассчитывал на подобную акробатику и рыцарь. Он слишком увлекся атакой и пропустил удар клешни, обрушившийся на него сверху.
-Дзинь,- пропела сталь шлема, приняв на себя страшный удар.
Мальчишки расхохотались, словно услышали остроумную шутку. Сергей досадливо поморщился.
-Дураки,- сжимая кулаки, прошептал он. Все его симпатии оставались на стороне рыцаря. Сережа словно сам шел в бой вместе с ним. Его потные ладони в латных перчатках сжимали эфес сверкающего меча, его ноги тяжело вязли в коварном песке, его голова приняла на себя жестокий удар гигантской конечности.
Краб тем временем обрушился на врага всей массой тела. Песок взметнулся из-под панциря, и Сережа не сразу смог разглядеть, что его фаворит спасся, успев перекатиться влево.
"Выбор определен и подтвержден!"
Воин поднялся и вновь упрямо бросился вперед. Нанес удар обоими руками справа, затем слева. Снова справа. Его оружие, впрочем, не нанесло видимых повреждений противнику. Монстр настолько ловко подставлял затянутые в хитиновые пластины части тела, что лезвие каждый раз не рубило, а соскальзывало по касательной.