Другая вспыхнула: “После смерти мамы я почти шесть лет считала для себя стыдным улыбаться. Даже гордилась как-то своей печалью. А теперь стыдно. Будто из-за какой-то
позы годы жизни выкинула. Тогда в этом для меня подвиг был!”
“ПОДВИГ!”... Вот это слово - вот где “наступили на шланг”!
Все люди, о которых я рассказывал, сознавая это или безотчетно, даже допустить возможность в их новом положении быть счастливыми - стыдятся! Счастье для них, во-первых, глумление над потерпевшими, над памятью умерших близких - святотатство.
Поэтому оно ощущается невозможным!
Все они, в соответствии со своим ощущением достойного и недостойного, страданием своим гордятся. Они совершают ПОДВИГ!
Мне иногда кажется, что подвиги совершаются каждым человеческим поступком, по крайней мере, чаще, чем это принято думать.
И малыш, осуществляющий каверзу, утверждает свою изобретательность и храбрость - совершает подвиг.
И нелюбящая женщина, несущая “свой крест” со снившимся с ней мужем, и склочник, отравляющий всем жизнь очередной жалобой “во имя справедливости” - совершают подвиг.
И группа хулиганов, безжалостно глумящихся над непохожей на них прохожей, совершает подвиг “не выделяться”, “не лезть со своим мнением” - “быть как все” и проучить, покарать того, кто выделился...
Что бы мы ни делали, если мы хоть чем-то поступились, ради чего-то, субъективно мы совершаем подвиг.
Подвиг товарищества или корпоративизма[19], человечности или равнодушного к человеку фанатизма, любви или конформизма[20]... и так далее. Различается только смысл подвига и его результат для людей. Чье-нибудь счастье или страдание... Забота о реальном человеке или захватывающее ощущение самопреодоления (а то и самоистязания)...
Вопрос - в чем мы видим свой подвиг?!
“Легче умереть, чем...” любить
Для кого-то подвиг - не простить врагу, не забыть и уничтожить врага - победить! А для этого мужчины - не предать,
не забыть и через многие годы свою обиду на “несправедливость” начальника. Нет, не предпринять ничего, но везде начать видеть подобные несправедливости, обидеться на весь мир и от такой жизни болеть...
Для другого подвиг - считать себя лучше “разгильдяя-напарника”. Молчаливо и гордо находить и исправлять его огрехи. Ходить на работу живой укоризной. Портить себе и ему кровь, от злости доходя до гипертонических кризов.
В кабинете мужчину спросили: что он выберет?
- Хоть на минуту допустить, что, может быть, это он не понял сердца жены? Занудством затиранил ее?.. Согласиться, распрощаться с несправедливой обидой и выздороветь? Или для него легче остаться с верой, что “она ему жизнь испортила”; и задыхаться от обиды - болеть?
- Умом я понимаю, что для выздоровления надо согласиться с вами, по мне легче умереть, чем ее простить... Я ее из нищеты вытащил!.. Образование дал!.. Сам не выучился! Квартиру теще и ей устроил, машину... Гараж! А от нее какая благодарность?!
И он выбрал ощущение своей жертвы - подвига, предпочтя их здоровью и даже жизни?!
Не “Homo sapiens”, но “Homo moralis”
Оказывается, человек, как давно заявил об этом Авлипий Давидович Зурабашвили, - не “Homo sapiens” - разумный, но “Homo moralis” - нравственный, и в этом - его специфика[21].
В любых обстоятельствах, муках и трудностях все мы, зная об этом или не зная, во-первых, руководствуемся не выгодой, как мы часто ошибочно думаем, а мерками Добра и Зла. Не “презренной пользой”, а НРАВСТВЕННЫМ ЧУВСТВОМ[22] - совестью. Происходит это чаще безотчетно -“интуитивно[23]”!
Мои пациенты не знали о себе главного.
Они просили устранить у них то состояние, которое было проявлением уважаемых ими чувств.
Они спутали себя с разумными автоматами, а были живыми людьми.
Чего не знали о себе мои пациенты?
У человека трудно вызвать, а удержать почти невозможно то, что для него недопустимо на уровне нравственного чувства.
Я спросил у молодоженов: можно ли счастливо целоваться, когда у ребенка температура 40° или когда не стало близкого человека?
Их испугала сама постановка вопроса:
- Кто же такое сможет?!
- Каким равнодушным надо быть!